Я посмотрела на черный от грязи пол, вытерла подошвы о резиновый коврик и пошла в указанном направлении.

— Во блин, — прогудела мне вслед Анна, — хорошо одета-то как! Туфли новые, сумка… Небось шоколадно получает.

— Чиновница она, крадет у народа и жирует, — распространяя удушливый запах перегара, высказался Павел. — Все чиновники ни фига не делают, тока деньжищи лопатой гребут. А трудящемуся народу шиш даже без масла. Аньк, дай на пиво.

— А вот хрен тебе, — беззлобно ответила соседка, — ваще ни копья в кармане нет.

Я толкнула дверь, вошла в комнату, увидела грязное окно, стол, на котором стояло несколько пустых бутылок и валялись какие-то объедки, матрас на полу и громко сказала:

— Витя, подъем!

Длинная скомканная тряпка, служащая одеялом, зашевелилась и откинулась. Я зажмурилась — не очень-то хотелось смотреть на незнакомого голого мужчину.

— Эй, че надо? — хрипло спросил хозяин «апартаментов».

Я приоткрыла один глаз, поняла, что хозяин спал одетым, и ответила:

— Поговорить.

— Ты ваще кто? — прокашлял Витек.

— Дарья Васильева, — представилась я.

Он сел.

— Бли-и-ин…

Витек явно хотел продолжить, но высказаться любителю спиртного не дала Аня, влетевшая в комнату с воплем:

— Витюха! Мы все поняли! Она не чиновница, она миллион принесла! Про деньги нам сказала, а откудова тебе их ждать? Тока от газеты!

— Ты че? Правда? — подскочил Витя. — Ну ваще… Знал, что победю!

— Когда проставишься? — деловито осведомился Павел, тоже врываясь в комнату. — Раз сегодня выигрыш тебе приперли, то прям щас беги. Да возьми закусон хороший, салат оливье купи, он вкусный. А бутылевич хапай самый лучший.

Витек глянул на меня.

— Че, деньги за рассказ прямо тут? Выслушаешь и сразу отдашь? Или в редакцию ехать надо?

Я, совершенно не понимая, о каком вознаграждении идет речь и за кого меня приняла троица пьяниц, на всякий случай сказала:

— Нет. Разве на дому это делают? Придется прокатиться к нам.

— У-у-у… — разочарованно протянул Павел и смылся.

— Дайте ему авансик, — залебезила Аня. — Тыщ десять. Или пять… Или три…

— Сначала пусть он на вопросы ответит, — выдвинула я условие. — И оставьте нас одних.

— Ну-ка, вали отсюда быстро! — приказал Виктор Анне.

Та, сердито надувшись, ушла, а я сразу схватила коня за хвост.

— Вы Прохора Ермакова знаете?

— Во класс! — обрадовался Витек. — Не обманул меня мужик на телефоне. Все вам четко передал.

— Конечно, — кивнула я, по-прежнему ничего не понимая. — Так вы знаете Ермакова?

— Все, что я говорил, — чистая правда, — торжественно заявил хозяин, — ваще выдумки нет. Ща выложу все про Ермакова, убедитесь, что моя история самая невероятная. И че, тогда за деньгами порулим, да?

Я постаралась подобрать нужные слова:

— Вы начинайте, а когда завершите, я объясню, как действовать будем.

— Ладно, слушай, ща закачаешься от моей истории, — пообещал Витек, почесал грудь, икнул и завел рассказ.

В самом начале девяностых Виктор вернулся со срочной службы и загулял. Отца у него не было, а мамаша особого внимания на сына не обращала, более всего Ирину Куткову волновало, где достать очередную бутылку. Витя не имел денег, зато у него было много друзей и знакомых девушек, которым симпатичный парень нравился. Демобилизованный солдат перемещался из одной компании в другую, об устройстве на работу не думал, но потом приятели стали намекать, что неплохо бы и Вите их угостить, а девчонки ждали приглашения в кино, цветов, шоколадок. Пришлось Виктору наниматься на работу.