- У меня кое-что есть для вас, - Ориент возвратился к столу вынул из ящика видеопленку и записную книжку. - Вы мне окажете большую услугу, если сохраните эти вещи.

- Конечно, - ответил Энди, - думаю, мне не придется хранить их дольше месяца.

Ориент с сожалением покачал головой.

- Желаю удачи, - сказал Энди, начиная спускаться по лестнице.

- Энди! - сенатор Джекобс обернулся, ожидая перемены решения, но Ориент со словами: "Это тоже можете оставить у себя" всего лишь протягивал ему ручку, которой подписывал бумаги. Джекобс со вздохом взял ручку, вышел из дома и быстро направился к своему автомобилю. Ориент с улыбкой проводил взглядом машину сенатора, он закрыл дверь дома и медленно поднялся в свой кабинет.

Теперь дом стал другим. Его тишина нарушалась только доносившимися с улицы сигналами сирены. Ориент попытался поудобнее устроиться на стуле. Подписывая бумаги, он почти целый час провел в наклонном положении. Наверное, он потерял форму. За все эти месяцы работы над Джуди Ориент ни разу не занимался медитацией. Придется начинать все сначала.

Его прежняя жизнь была как бы окружена непроницаемой скорлупой. Даже тогда, когда он совершал паломничество в труднодоступный непальский монастырь, с ним и то были рекомендательные письма его друзей и преподавателей. Все это умащивало его уединенную тропу к духовному наставнику Ку.

Теперь же с ним было только то, чего он достиг сам.

Ориент вспомнил про Сорди и, достав из кармана сверток, осторожно развернул бумагу.

Это была точная копия его серебряного портсигара, с тем же самым узором на крышке.

Ориент покачал головой. Портсигар был вещью, с которой он никогда не расставался и, наверное, Сорди пришлось изрядно попотеть, чтобы добиться такого поразительного сходства.

Он открыл портсигар. Внутри была аккуратно уложена пачка папиросной бумаги. Ориент вспомнив Сорди улыбнулся и внимательно посмотрел на узор. Возникло ощущение спокойствия, благодушия, такое же, как тогда, когда Ку подарил ему оригинал.

Ориент положил портсигар в карман и поднялся. Он не будет ждать до утра, а примет душ и покинет дом сегодня же ночью. Поднимаясь в спальню, Оуэн попытался освободить свое сознание от любых сожалений: он никогда не стал бы делать того, чего в самом деле не хочет.

Ориент закончил горячий душ холодным обливанием, получая удовольствие от упругих толчков крови в жилах.

Выйдя из ванной, он ощутил желание зайти в комнату для медитации в последний раз перед тем, как новый хозяин превратит ее в спальню. Не одеваясь, он поднялся на четвертый этаж, направился к двери в конце коридора, открыл ее и зажег свет.

Высокий потолок, стены, полупрозрачный пол осветились по-разному. Некоторые участки выглядели приглушенно белым, другие ярко-желтыми: все освещение комнаты было тщательно продумано Ориентом с целью сгладить переход света в тень. Комната была пустой, и только массивный камень лежал возле бассейна. Одно время в этом бассейне обитала рыба с очень яркой окраской. Где-то в глубине души у Ориента возникла гордость за эту комнату. Он стремился создать обстановку, которая будет успокаивать находящихся здесь и вводить их в состояние восприятия знаний. Камень, бассейн, свет, тень - все было спланировано так, чтобы создать атмосферу безмятежности.