– Это девочка или мальчик? – спросил Стриж странным голосом.
– Я не знаю, – улыбнулась Ева. – Могла бы узнать, если бы захотела. Но я хочу, чтобы это был сюрприз.
– Да уж, сюрприз так сюрприз, – буркнула Лори себе под нос.
Над краем стола появилась косматая голова Ворчуна. В кои-то веки пёс не принюхивался к еде. Он внимательно смотрел на Лори, морща нос, щуря глаза и тихонько рыча.
– Как ты могла ничего нам не сказать? – с обидой проговорила Юла. Казалось, она тоже сейчас заплачет. – Теперь понятно, почему ты такая странная. Ребёнок…
– Я не отдам свою комнату, – вдруг выпалила Лори.
– Никто и не требует, чтобы ты её отдала! – Пепел сердито взглянул на неё. – Лори, ты говоришь как пятилетний ребёнок. Злой и капризный.
– Потому что вы обращаетесь с нами как с пятилетними! – Лори выскочила из-за стола, резко отодвинув стул. – Вы вправду думали, что это нормально? Вы уже давно знали и ничего нам не сказали! Что ещё вы скрываете?
Эмили поёжилась, увидев, что волосы Лори взметнулись искрящимся облаком, заряженным гневом. Лори пугала Эмили, когда злилась, – и хуже всего было то, что свой взрывной, буйный нрав она унаследовала от отца. Пепел, сидевший на другом конце стола, тоже закипал гневом. Он слушал крики Лори, и вокруг него сгущалось почти видимое марево горячего гнева. Ворчун прижался к ноге Евы и зарычал ещё громче, потом сердито залаял. Эмили вздрогнула и зажала себе рот рукой, чтобы не захныкать. Казалось, лай Ворчуна рвал её сердце на части. Смешиваясь с криками Лори и шумными вдохами Пепла, пытавшегося сдержать ярость, этот лай создавал видимое напряжение – видимое в прямом смысле слова: оно клубилось багряной грозовой тучей, заполняя собой всё пространство. Эмили стало нехорошо.
И всё же она была рада, что Лори вспылила и разоралась. Лори высказала всё то, что хотела бы высказать сама Эмили – но если бы Эмили попыталась заговорить, она бы расплакалась. Она и сейчас чуть не плакала. В носу щипало от слёз. Пусть лучше Лори всё скажет. Лори уж точно не разревётся.
Не то чтобы ей не нравилась мысль о маленьком братике или сестричке, но мама казалась такой счастливой – во всяком случае, до того, как Лори начала кричать. Даже сейчас Ева сидела, положив руку на живот, будто старалась защитить ребёнка внутри от сердитых голосов. Своего родного ребёнка. Родного, как Юла, Лори и Стриж.
А не приёмного, как Эмили.
Даже при её крошечном магическом даре, который так радовал Эмили, она всё равно никогда не станет такой же, как все остальные в её семье. На самом деле она всегда будет чужой среди них.
Глава 3
На следующий день Эмили спросила у мамы за завтраком:
– А где малыш будет спать?
Они сидели на кухне вдвоём. Юла и Лори куда-то ушли. Лори по-прежнему пребывала не в духе, огрызалась на всех и хлопала дверями так, что дрожал весь дом. Эмили подумала, что это даже и хорошо, что Лори ушла. Без неё стало как-то спокойнее.
Ева с опаской покосилась на Эмили, как будто боялась, что та тоже примется рвать и метать, как вчера Лори.
– Ну… сначала у нас в спальне. В колыбельке. А потом, наверное, в маленькой комнате рядом с ванной.