Попытки понять себя давно остались позади. Моя рациональная часть оказалась бессильна перед чувствами, внезапно опрокинувшими на лопатки.

Мне было хорошо с ним и плохо без него — вот, что я знала. И это великое знание только давило громадным валуном, сплющивая в лепёшку.

О первом нужно забыть. Ко второму готовиться, как к неизбежному. Такая программа, всё утверждено и подписано.

Я смогу с этим справиться. Правда ведь?

Лет пять назад мне попался рассказ, героиня которого одним туманным утром вдруг замечает, что люди вокруг неё какие-то странные. И соседи странные, и муж, и даже собственные дети вдруг обрели неправильность, вселявшую ледяной ужас. Не помню, в чём там было дело — то ли тётка сошла с ума, то ли попала в эксперимент с андроидами.

А может, никакого рассказа и не было. Сама выдумала, когда переступила порог родного дома и увидела натянутые улыбки.

Встречали меня с помпой, как героиню, но почему-то само геройство никак не обсуждалось. Словно я из Сорбонны вернулась с дипломом подмышкой, а не из чужой постели за приятную сумму.

Мама всё расписывала, как здорово они провели две недели в Хорватии, какое там прозрачное море и чистенькие пляжи. Я выковыривала малинки из любимой «Павловой» и думала — рассказать им сейчас про похищение с собственной свадьбы или подождать, пока вино допьют?

— Мы ещё были в этом… Как же… Серёж, ну этот, в котором «Игру престолов» снимали, помнишь?

— Дубровник, — кивнул отец. Он вообще толком ничего не говорил. От радости, наверное.

— Да-да-да, точно. Вот вертелось в голове, что с дубами связано. Дубровник. Красота такая…

— У меня ничего спросить не хотите? — не выдержала я.

Они переглядываются, как застигнутые врасплох воришки. Мама отводит глаза, ломает меренгу ложечкой.

— Как тебе дом, понравился? — натужно кашлянув, поинтересовался отец.

Господи, думаю я. Ну какой дом? Серьёзно?

— Да, неплохой. Лучше, чем я думала, не какой-то пошлый особняк с башенками. А то были мы в гостях у одного криминального авторитета, так там среди фарфора не протолкнуться. — Я сощурилась, поочерёдно глядя им в глаза. — Авторитет, кстати, знаете, чем известен? Одного из конкурентов сжёг заживо вместе с семьёй.

В густой, как кисель, тишине только скрежет ложки по блюдцу.

— Ужас какой. — Мама передёрнула плечами. Налила себе воды. — Хорошо, что сейчас не как в девяностых.

— Это было три года назад, — любезно подсказала я.

Рука дрогнула, лужа разлилась по столу. Суетливые поиски салфетки тянули время.

— Вот и хорошо, что ты теперь снова дома. — Мама не была бы собой, если б не нашла, как выкрутиться. — Чем меньше с такими людьми знаешься, тем спокойнее. Максим, конечно, человек достойный, но если честно… Не нравился он мне никогда.

— Да ладно?! — вскинулась я с весёлым изумлением. — Что ж ты меня к нему под венец пихнула?

— Злата, не начинай, ради бога. — Она прижала руку ко лбу, словно от моих претензий у неё начиналась мигрень. — И что это за слово такое — «пихнула»? Никто тебя никуда не пихал.

Я скрестила руки на груди.

— Кстати, хотите новость? Меня пытались убить. Похитили и…