— Некому будет проворачивать! — выпалил Улан. — Ты случайно не забыл, что мы отдали пленных, и теперь в Христмемеле прекрасно знают: у нас больше никого нет, все остальные мертвы. А потом, они же потребуют представиться, назвать себя.

— Да-а, это верно, — согласился Петр. — Обязательно потребуют. Значит… надо как-то отвлечь их.

— Каким образом?

Сангре сердито огрызнулся.

— Не путай. У меня идеи, а образа со святыми головами разных мучеников находятся в костелах, церквах, кирхах и… — он внезапно осекся, нахмурился и задумчиво протянул: — Святыми головами мучеников… — лицо его озарила улыбка и он, весело хлопнув друга по плечу, радостно воскликнул: — Гениально! Короче, черный кирасир, за отвлечь я беру на себя. Пустят нас вовнутрь, не сомневайся. И вопросов задавать не станут.

— Хорошо, впустят, — не сдавался Улан. — И тут же, разобравшись, кто мы такие, перестреляют всех как куропаток. А про то, что они моментально закроют за нами ворота, я вообще молчу — само собой разумеется. И помешать им в этом… — он развел руками.

— И тут ты неправ, — Петр с торжествующей улыбкой вытащил из кармана листок бумаги с каким-то чертежом. — Я же не зря тогда возле ихних ворот цельный час сопли на морозе отращивал на зависть сталактитам. Этот фон-барон Альтенбург еще горько пожалеет, что не поднес мне хлеб-соль с чаркой горилки и зажал чашку кавы с ликером. Гляди, — развернул он лист. — Нарисовано вгрубую и по памяти, но суть, думаю, ты уловил. Вот вход, здесь у них барабан с веревками, поднимающими и опускающими решетку. Сами ворота закрываются вручную и работают на них от двух до четырех вояк. Это означает, что достаточно от двух до четырех метких выстрелов из арбалетов и все: проход вглубь замка в нашем распоряжении, а закрыть решетку тоже не выйдет, ибо мы никого не подпустим к барабану. Словом, сработаем аншлюс без шума и пыли.

— Ну ладно, ликвидировать четверых стражников у нас сил хватит, — согласился Улан. — А дальше?

— А дальше стоя внутри, в проходе, чтоб не достали со стен, двое принимают на себя основной лобовой удар, орудуя мечами, а двое, стоя позади примерно метрах в пяти, помогают им, отстреливая врагов из арбалетов.

— Много они помогут, — хмыкнул Улан. — Даже при наличии твоих бугаев-литвинов получится сделать один, от силы два выстрела в минуту. Это предел. А в следующую минуту вообще ни одного, некому. Да и целиться из арбалетов затруднительно: того и гляди своему же в спину попадешь.

— Не попадем, — замотал головой Петр. — Смотри на схему. Вот здесь и здесь, почти у самых ворот, насколько мне помнится, у них в проходе имеются небольшие выступы. Для чего они — понятия не имею, да оно и неважно. Главное, что они крепкие, из толстых бревен и высотой где-то с метр. Словом, взгромоздиться на них делать нечего, и получится, что мы окажемся еще выше, чем если бы сидели на конях. А касаемо скорострельности, то… — и он, загадочно улыбаясь, повел Улана на площадку за городом, где проходили занятия с будущими былинными богатырями.

Оба при участии Яцко и его родного брата Алеся проводили самостоятельную тренировку. Едва завидев Сангре, все четверо дружно остановились и уставились на него в ожидании новых команд.