Горячие слёзы прожигают кожу щёк.
– Артур! Но ты же любишь меня? Любишь?
Хватаюсь за последний шанс вымолить пощаду. Я наивно верю, что тот, кто любит, не причинит боли. Возможно, он просто погорячился, говоря все эти ужасные слова. Если дать ему время остыть, он поймёт, что перегнул палку. Артур очень благородный и правильно воспитанный парень! Я в него верю!
– Люблю – не люблю, – передразнивает он. – Я не говорю сейчас о любви. Не те обстоятельства! Но наш брак состоится! В любом случае. Без чужого ребёнка. Хочешь ты того или нет! На кону большие деньги… Наш союз необходим!
Артур видит, что я медлю. Начинает волочить меня на выход, как мешок. Я ударяюсь локтём об угол. Перед глазами темнеет от того, что удар пришёлся по нервным окончаниям.
– Мне больно! Больно! Оставь меня, ты как зверь!
Рыдаю и сопротивляюсь. Мотаю головой из стороны в сторону. Царапаю запястье Артура ногтями, очерчивая длинные красные полосы.
– Кошка помойная!
Бум…
В голове взрывается снаряд, щеку обжигает болью. Моя голова откидывается назад так сильно, что волосы лезут в рот и в глаза. Я даже теряю на миг способность видеть. Просто всё плывёт перед глазами.
В шоке смотрю на своего… жениха. Бывшего жениха. Теперь я точно за него замуж не пойду по своей воле. Он меня… ударил! Как животное! Изверг настоящий. Тагир, считающий моего отца своим заклятым врагом, ни разу на меня руку не поднял. Ни одного долбаного раза!
А этот повёл себя как подонок. Артур клялся мне в любви, дарил роскошные букеты, вставал на колени, когда просил моей руки у отца. Но всё это было не по-настоящему, не от чистого сердца. Ведь если любишь, никогда не поднимешь руку на Любимую. Никогда!
– Что стоишь? – подхватывает заботливо и в лицо смотрит с виноватым выражением на лице. – Больно, да? Больно?
Артур тянется к лицу, чтобы пригладить меня. Опухшая щека взрывается новой вспышкой саднящей боли.
– Не трогай меня… Не трогай!
Я разворачиваюсь и бреду, пошатываясь. Меня мотает из стороны в сторону, как будто я перебрала игристого шампанского.
– Настя. Я вспылил немного. Но ты же сама понимаешь, кто ты такая, кто я такой… Я сын депутата, между прочим! Моей семье не нужна грязь в виде отпрыска криминального мусора.
Вот так! Говорит, как будто плюёт в душу, и бьёт сверху по голове кирпичом. Меня оглушает его гадкими словами. Я начинаю искать выход из этой ситуации. Отец мёртв. Тагир… Возможно он его убил!
Никто из них мне не поможет.
– Смотри на меня, когда я с тобой говорю!
Артур настигает меня и дёргает к себе.
– Стой! – шипит. – Ты пойдёшь только в одном направлении. На аборт! Поняла? Поняла? – спрашивает и ещё раз заносит руку.
Я зажмуриваюсь, обливаюсь слезами с головы до ног. Тело слабеет и становится вялым, как желе.
– Вот так… Покорной овечкой ты мне нравишься гораздо больше, – довольно улыбается Артур.
Он тянет меня за собой быстрым шагом и по пути звонит крутым знакомым, чтобы организовать операцию немедля.
Шок. Боль.
Мне становится по-настоящему страшно.
Ведь я… просто обречена.
Глава 39. Настя
Артур грубо сжимает мой локоть и без капли нежности тащит меня к выходу из дома. Он матерится себе под нос. Без конца тараторит ругательства. А я рыдаю.