Хиросима, которая после бомбардировки совершенно переродилась, стала одним из самых ярких мест для досуга во всей Японии — это была префектура, где по ночам огромные разноцветные неоновые вывески подмигивали и манили потенциальных клиентов в бары, к гейшам, в кафе, танцевальные залы и лицензированные бордели. Однажды вечером доктор Фудзии, уже успевший приобрести репутацию пурайбоя — плейбоя — повел в город своего неопытного двадцатилетнего сына Сигэюки (он недавно вернулся домой после учебы в токийском медицинском университете), чтобы показать, как быть мужчиной. Они пришли на колоссальных размеров танцплощадку, снаружи которой, вдоль одной из стен, выстроились в ряд девушки. Сигэюки сказал отцу, что не знает, что делать; у него подкашивались ноги. Доктор Фудзии купил входной билет, выбрал одну особенно красивую девушку и велел Сигэюки поклониться ей, пройти вместе внутрь и станцевать с ней так, как он учил его дома. Ей он сказал, чтобы она была нежна с его сыном, и ушел.
В 1956 году на долю доктора Фудзии выпало приключение. За год до этого так называемых хиросимских дев отправили в Соединенные Штаты на пластические операции в сопровождении двух хирургов из пострадавшего города. Эти двое не могли оставаться за пределами Японии больше года, и доктор Фудзии был выбран на место одного из них. Доктор Фудзии покинул Японию в феврале, и в течение следующих десяти месяцев в Нью-Йорке и его окрестностях он играл роль доброго и заботливого отца для своих 25 изувеченных девочек. Он наблюдал за операциями в больнице Маунт-Синай и выступал переводчиком между американскими врачами и девушками, помогая последним понять, что с ними происходит. Ему было приятно говорить по-немецки с еврейскими женами некоторых докторов, и на одном приеме не кто иной, как губернатор штата Нью-Йорк, похвалил его за отличное знание английского.
Девочки жили в американских семьях, где почти не говорили по-японски, так что они часто чувствовали себя одинокими, и доктор Фудзии придумывал, как их подбодрить. Он был изобретателен и тактичен. Он устраивал пикники с японской едой, приглашая на них по две-три девушки за раз. Однажды американский врач и его жена устроили вечеринку всего через три дня после того, как одна из пациенток, Митико Ямаока, перенесла серьезную операцию. На ее лице была повязка, а руки были забинтованы и привязаны к телу. Доктор Фудзии не хотел, чтобы она пропустила вечеринку, и попросил одного из американских врачей организовать ей поездку через весь город в открытом красном лимузине, который сопровождался полицейский эскортом с сиреной. По дороге доктор Фудзии попросил их остановиться у аптеки, где он купил Митико игрушечную лошадку за десять центов; он попросил полицейского сфотографировать этот момент.
Порой он веселился в одиночку. Другой японский врач по имени Такахаси делил с Фудзии гостиничный номер. Доктор Такахаси пил чуток и чутко спал. Поздно ночью доктор Фудзии возвращался, задевая все вокруг, затем падал в кровать и разражался симфонией храпа. Он прекрасно проводил время.