Через полчаса, когда она уже клюет носом, когда ее уже мутит от вони отравленной лаванды, она слышит из-за стены то, ради чего пришла: незнакомый женский голос, перемежающийся с голосом Уильяма.

— Стой прямо, Софи, — достаточно мягко приказывает он. — Ты же не…

Не что? Не расслышала это последнее слово. Конфетка плотнее прижимает ухо к стене, прижимает до боли.

— Скажите мне, детка, и не стесняйтесь, — говорит незнакомый женский голос, — чему вас учили?

Софи отвечает так тихо, что Конфетка не слышит ответа, но (ах ты, моя умница!) говорит она долго.

— А французский?

Недолгая тишина, потом голос Уильяма:

— Французский не входил в число достоинств мисс Конфетт.

— А как насчет рояля, Софи? Вы знаете, как ставить пальцы на клавиши? — Конфетка рисует себе лицо, соответствующее этому голосу: острый нос, черные вороньи глаза и хищный рот. Портрет получился таким живым, что Конфетка представляет себе, как ее кулак сшибается с этим острым носом, хруст — нос превращается в кровавое месиво с обломками костей.

— А танцевать Вы умеете, детка?

Уильям опять вмешивается, говорит, что мисс Конфетт некомпетентна в этих вещах. Черт бы его подрал! Как бы ей хотелось всадить нож… Но что это? Он становится на ее защиту, наконец! Он отваживается предположить, что Софи, пожалуй, рановато приобщаться к искусству игры на рояле или к танцам. Они, если рассудить, бесполезны, пока она не подрастет и ее не начнут готовить к выездам в свет.

— Это, может быть, и справедливо, сэр, — сладким голосом соглашается новая гувернантка, — но я полагаю, что эти вещи полезны сами по себе. Некоторые педагоги недооценивают количество знаний, которые способен усвоить ребенок — и как рано ребенок может усвоить их. Мне кажется, что если содействовать расцвету способностей маленькой девочки на несколько лет раньше, чем у других детей, то это только лучше…

Конфетка закусывает губу и утихомиривает себя, воображая, как в куски разорвет эту гнусную тварь.

— Вам хотелось бы попробовать сыграть на рояле, Софи? Это куда проще, чем может вам казаться. Я могу в пять минут выучить вас играть одну мелодию. Хотите попробовать, Софи?

Как она из кожи лезет, эта женщина: показывает все, что может предложить, напрашивается, чтобы ее взяли. Ответ Софи не слышен, но что она может сказать, кроме «да»? Уильям, Софи и новая гувернантка выходят из классной комнаты и спускаются по лестнице. Договор заключен, обратного хода нет; это почти так, когда мужчина берет шлюху за руку.

Через минуту Конфетка уже стоит у двери кладовой. Прислушивается. Долго ждать не приходится: из гостиной доносится непривычный звук — простенькая мелодия двумя пальцами. Сначала ее проигрывают раза три-четыре уверенно и отчетливо, потом повторяют с запинками и неточно — должно быть, ручонками Софи.

Что за мелодия? Не «Сердцевина дуба», но очень похоже. И так же твердо, как знала когда-то Конфетка, что раз запели «Сердцевину дуба» — значит, время уходить от домашнего очага. Она знает, что мелодия, которую играет на рояле Софи, — это сигнал навеки покинуть Рэкхэмов дом.