Ого, круто. Помнится, в прошлый раз, когда этот бонус появился, мне дали свиток куриных ножек. Значит, в рецепте есть что–то ценное. Я машинально пробежал глазами столбцы непонятных слов. Каприус, выжатый на заре, толченая кость сокромонта, бальциниум, сушеные розовые нимфусы, сок зомоньи, свежая кровь вампира, вытяжка из… Стоп! Свежая кровь вампира… Так вот для чего этому гаду потребовалась Маруся! Ну, сволочь, если ты ее убил, не сносить тебе головы!

Еще раз просмотрев названия ингредиентов, я заметил, что почти напротив каждого из них стоял крестик. И только рядом с нимфусами его не было. Значит ли это, что…

Сунув рецепт под камзол, я вышел из пещеры. Ламус послушно ждал снаружи.

— Там ее нет. Подумай, куда Кархум мог спрятать девушку?

Холценгольф неуверенно повел головой и сказал:

— В селенье зенолов, что за этой горой, есть яма, где иногда держат пленников.

Он взглядом указал на протоптанную в снегу тропу.

— Понял, — коротко бросил я. — Жди здесь, скоро вернемся. Мужики, погнали!

Выстроившись обычным порядком, мы направились к деревне, со стороны которой временами доносился тихий звон. Обогнули гору, осторожно выглянули из–за выступа, и Диоген тихо ухнул.

Перед нами расстилалась небольшая долина, лучи заходящего солнца придавали ей нереальный, сказочный вид. Тут и там над ровной поверхностью сугробов возвышались дома–полусферы, то ли сделанные из снега, то ли сплошь им заметенные. В куполе каждого из них виднелось круглое окно, затянутое, как мне показалось, хрусталем. Примыкая друг к другу, жилища выстраивались в цепочки в виде почти концентрических окружностей. И лишь несколько строений стояли в стороне, хаотично разбросанные по долине. Издалека весь комплекс походил на случайно оброненное неведомой великаншей жемчужное ожерелье в несколько ниток, от которого откатилась часть бусинок. И сейчас это сверкающее украшение слегка припорошил выпавший снег.

Основная группа домов располагалась вокруг вытоптанной площадки. В установленных по ее периметру больших каменных чашах горели костры, от них доносился легкий запах дыма. А в самом центре возвышалась ледяная статуя женщины, сидящей на поджатых ногах. Изваяние было увешано огромным количеством серебряных украшений, которые при каждом дуновении ветра мелодично позвякивали. Складки на ее одежде, легкие морщинки вокруг полуприкрытых глаз, пластика тела были переданы настолько точно, что могло показаться, будто морозу удалось застать усталую путницу врасплох, и он покрыл ее ледяным панцирем.

Между домами и на площади сновали зенолы — белокожие, с черными губами, в длинных, расшитых орнаментом туниках. Причем материал их одеяний мне показался довольно тонким. Странно, неужели холод им нипочем?

Бросалось в глаза обилие серебряных украшений на шее, руках и даже ногах, будто туземцы желали перещеголять ледяную статую. Женщины семенили, неся корзины и горшки, мужчины важно прогуливались, поигрывая оружием, многие стояли группами, что–то обсуждали, спорили, ругались. В целом племя выглядело весьма воинственным.