– Подбери пяток самых исполнительных и близких нам жриц и приводи их в мои покои. Того охранника – тоже не забудь. Я им скажу, что надо делать на вечерней молитве…

– Будешь вещать проповедь?

– Да…

– О-о! Мать моя Аника! Это же наверняка и сам император с семьей в храм наведается. Ему ведь в первую очередь доложат о твоем возвращении от адельванов.

– Нежелательно, конечно… именно сегодня… Но от моего имени предупредишь всех, чтобы были готовы и к визиту императора.

Когда толпа закончила петь, новая главная жрица вновь вскинула руки к сводам храма и воскликнула:

– Сагири! О нас помнят наши благодетели! Они за нами наблюдают с искренней заботой! Мы навсегда остаемся в их сердцах, и они твердо обещали прийти к нам, когда для этого настанет срок. А нам остается только терпеливо ждать и молиться за наших благодетелей!

После этого полагалось всем дружно спеть иную песню, на этот раз с пожеланиями вечной жизни каждому адельвану. Аника же опять воспользовалась своими правами и привилегиями, покинула храм и поспешила уже не в свою прежнюю скромную келью, а в апартаменты главной жрицы, которые с сего часа принадлежали ей. Уж так повелось, что этот высокий пост могли занимать только те, кто побывал в мире адельванов. А если таковых скапливалось несколько, то назначение проводил проживающий при храме советник-адельван.

Последняя жрица, которая сподобилась побывать под солнцем иного мира, умерла год назад, так что оспаривать права Аники на верховенствующую роль в иерархии храма было некому. Вот она без всяких угрызений совести и воспользовалась представившейся возможностью. Еще и само возвращение получилось более чем праздничным и эффектным. Народ собрался, жрицы славят, песнопения, восхваления, и тут раз – очень своевременный выход главной героини на сцену. Да еще и с рабом, подарком самого Сияющего, о которых ходят только легенды, и которого сподобились лично видеть за всю историю мира только две жрицы. Не говоря уже об оружии, которого в этом мире нет ни у кого и неизвестно когда появится.

«Кстати, надо будет написать новое правило, – подумала Аника, – по которому главная жрица будет иметь полное право носить пояс с этим оружием в любое время и в любом месте. Вроде мне ничего не грозит, но для собственного успокоения как минимум один наган носить с собой стоит. А второй спрячу в личное хранилище…»

Такое имелось в покоях и открывалось лишь после прикосновения дланей главной жрицы. Только и следовало позвать предшественницу да потребовать, чтобы та открыла дверцу. Если воспротивится, методика тоже отработана: отрубается рука и прикладывается к дверце еще теплая. А если сбежит, то есть молельный камень возле паперти. На него, когда храм полон, стоит возложить новой главной жрице свою ладошку, как все тайники и бронированные хранилища станут подвластны только ее прикосновению.

«Но, думаю, побега не будет, и старуха не станет показывать свой гонор, – размышляла Аника, уже входя с удовлетворением в свои апартаменты. – В любом случае жизнь у нее окажется приятной и обеспеченной, не то что в бегах… И как тут мой красавчик освоился?..»