И в самом деле, конус казался не тем местом, которое можно назвать гостеприимным. Вроде и древний, вроде и величественный: высота двести метров, каждая ступенька около полуметра. Но слишком уж кощунственной казалась надпись, выложенная белыми камнями на площадке: «Спасибо! Давайте еще!» Подступая к нижней ступени, по всему периметру располагались строения, напоминающие крепости, а не обычные дома. Высотой примерно в три-четыре этажа, они смотрели на место прибытия новых каторжан не окнами, а бойницами. Их двери – не двери даже, а целые ворота, были надежной преградой. Отходящие радиально улицы, коих насчитывалось двадцать четыре, напоминали скорей тюремные коридоры, чем места прогулок горожан. С первых метров они казались коварными ловушками с капканами и тупиками. Наведаться туда археолога не тянуло бы, будь у него даже твердая уверенность, что город вымерший. К сожалению, убедиться в наличии тупиков при наблюдении сверху не удавалось. Уже метре на двадцатом от нижней ступени изображение странно искажалось, превращаясь в фантасмагорическую картинку. А еще дальше виднелась просто абстрактная мешанина красок и точек.

Рассматривая все это, Лариса спросила у охранника:

– А уголовники знаю о том, что творится внизу?

– Скорей всего, нет. Некоторое понятие о тюрьме они имеют, ведь оправданные и выпущенные на волю рассказывают о ней. Но сам факт наличия телескопа и возможность хоть такого просмотра – невероятная тайна. Сюда не каждый-то и офицер подпускался. Про площадку сброса уголовники явно были осведомлены, как и про то, что только туда они и могут сбежать.

– Но ведь, насколько я понимаю, их бы в любом случае не казнили, такое ведь редко случается? Так или эдак попали бы на Пьедронгу…

– О! Это огромная разница, – возразил охранник. – Одно дело – явиться туда голым, а другое – одетым, при оружии, да еще и с припасами продуктов. Наверняка они там сразу после прибытия хотят навести порядок среди аборигенов, а потом и нас как-то или встретить выстрелами, или держаться обособленно, отдельной группой.

– И получится у них? – спросил Броди.

– Сейчас сами увидите… Когда колокол прозвучит…

Тут к телескопу примчался один из красавкасов с докладом:

– Командир! Уголовники почти готовы к сбросу. Весь свой багаж и трофеи уложили ровным слоем на площадку, а сами хотят взгромоздиться сверху. Их человек четыреста – четыреста пятьдесят. Чуть ли не четверть – женские особи. Вроде как некоторые дамы против такой компании, но крикнуть об этом боятся. Ну а нам опрос и перестрелку затевать нет смысла. Оставаться из них никто не хочет для сброса во второй партии, требуют, чтобы мы включили рубильник. Но мы опасаемся, что площадка сильно перегружена. Включать?

Александр Константинович повернулся к охраннику:

– Что посоветуешь?

– Как мне кажется, ограничения в весе нет. Так что пусть сбрасывают. Но…

– Еще что-то? Давай предлагай, не стесняйся, ты теперь, можно сказать, полноправный член нашего отряда.

– Полноправный? – Охранник помолчал и неожиданно спросил: – А скафандр дадите? Пусть даже негерметичный и с остатками крови?