– А что такое гроссады?

– Да я тогда и не поинтересовалась… Какие-то ценные камни вроде…

Всем стало понятно, что Айни была тогда в неадекватном состоянии. Как ребенок: дали игрушку, играет. А сколько эта игрушка стоит – какая разница?

Перешли к подсчету имеющегося оружия, ну и собственные силы следовало просчитать и продумать, как их применять. Здесь на общем фоне заметно проигрывала Розалия, которая до сих пор толком о своих умениях и не заявляла. Некие навыки защиты она успела запомнить в своих путешествиях разума, да и с атакой у нее против, допустим, отряда кавалерии могло получиться неплохо. Но вот никакой практики она до сих пор не проходила, свои умения вживую, в полевых условиях не применяла, только теоретическое обучение за плечами. И как получится на самом деле, не знала.

– А что вы хотите? – защищалась она от упреков. – Я только сегодня себя ожившей почувствовала, можно сказать, первый раз уверенно на ноги встала…

– И помчалась по крышам дворца бегать… – негромко вставил Бензик.

– …Первый раз свободно вздохнула! – только покосилась на доктора женщина. – Мелькнула, правда, мысль, прямо на ходу некоторые свои умения опробовать, но я отложила на потом…

– Очень верное решение! – торжественно похвалил император Бутен. – Все-таки мало ли что, а дворец заново отстраивать не хочется.

– Но и позже не получилось: перевертыш заявился. В долине возле монастыря жалко было красивый пейзаж портить… Теперь вот здесь… может, попробую?

– Ну, разве что к лесу подашься, – сказал Райгд. – А что у тебя вообще, в теории, должно получаться? Только не то, что мы сами умеем, а нечто особенное? Эдакое?

– Особенное? Да есть и такое… – улыбнулась Розалия. – Никто из вас не попадал в мир крийков и разумных ящеров маза́ми? Нет? Странно, вроде недалеко от Млечного Пути…

Ну и рассказала о внушительном периоде своих скитаний. Почти триста лет (да и позже частенько туда наведывалась) хардийка провела в мире, где противоборствовали два вида разумных существ. Крийки – слизняки, в длину не превышающие двух метров, умели телепортироваться в пределах планеты и были хищниками. Любое живое существо, будь оно разумное или неразумное, слизняки на несколько часов оглушали ударом гипнотического, парализующего свойства, направленным прямо в мозг. Для этого они использовали наросты в виде антенн на голове, и действовало оружие более чем эффективно. Крийки увлажняли плоть парализованной жертвы едкой слюной, и та за час превращалась в мягкую субстанцию, которую эти слизняки всасывали.

Причем крийки никогда не заморачивались правомочностью собственного отношения к пище: что кролика съедали, что бегемота, что разумного без зазрения совести или душевных терзаний. Исключение – только представители своего вида.

Понятное дело, что иному виду разумных, называющих себя маза́ми, такое отношение кардинально не нравилось. Будучи гораздо больше, и сильнее, и быстрее раз в десять, прямоходящие ящеры двух с половиной метров ростом ничего не могли противопоставить своему извечному врагу. Выживали они чудом, и толком их цивилизация никак не могла развиться. Будь у них хоть огнестрельное оружие и все, что выше его, не оказались бы на грани вымирания. А так максимум – раннее средневековье, с его мечами, копьями и топорами. Даже арбалет не успели изобрести. Только и спасала от вымирания высокая рождаемость. Если бы маза́ми умели телепортироваться, то сразу бы повывели слизняков, оказываясь рядом с ними и легко рубя дремлющих после сытного обеда тварей. Плоть крийков была мягка и беззащитна: несколько ударов – и смерть. А если сразу по наросту попасть, то даже предсмертного удара по сознанию не последует. Но, увы, вся надежда самых ловких охотников была на неслышное подкрадывание да устройство ловушек.