— Он уже писал Гвоздеву.
— А надо мне.
— И что ты с ним сделаешь? Отвезешь начальнику, так? А он свернет его в трубочку и тебе в задницу засунет.
— Не борзей и слова подбирай. Я нашел бы, что сделать с заявлением. В полиции, даже областной, далеко не все продажные, много и порядочных офицеров. Новый начальник УВД из Москвы прибыл. К нему поехал бы. Но не поверил мне Дуневич.
— А ты поверил бы?
— Черт его знает, если честно.
— Вот именно. Но хорошо хоть то, что ты хочешь добиться справедливости. Я вот тоже этого желаю и добьюсь. Но мне нужны союзники. Ты среди них?
— Среди них. Что собираешься делать?
— Есть мыслишки, но четкого плана нет.
— Уговори Дуневича написать заявление.
— А смысл? Нет, Миша, официально снять проблему не получится. Не потому, что законы у нас плохие. Тебе просто не дадут ими воспользоваться. Допустим, будет заява, ты попадешь к новому начальнику УВД, тот выслушает тебя. Дальше что?
— Даст соответствующее указание начальнику районного отдела.
— Правильно. А тот повязан с Сухобоковым. Не пройдет и недели, как тебе организуют подставу и выкинут из органов. Тот же начальник управления и вышибет, когда ему подсунут компромат на тебя. А подставить участкового проще простого.
Борисов взглянул на Галдина и спросил:
— Как?
— Не догоняешь? Ну, скажем, будешь сидеть ты в опорном пункте и ждать вызова по связи от начальника райотдела, о чем тебя предупредят заранее. А тут девица в разорванном платье, в синяках, в крови. Дескать, меня изнасиловали. Ты начинаешь ее успокаивать, пытаешься помочь. А в пункт вваливаются подчиненные начальника райотдела. Ты докладываешь, что девушка изнасилованная прибежала. Она же бросается на тебя, рвет китель, рубашку, обдирает лицо и кричит, мол, сволочь, ты же меня и изнасиловал. Мне продолжать?
Борисов отвел глаза в сторону и сказал:
— Не надо.
— Может такое быть?
— Может.
— Еще с десяток вариантов я тебе могу прямо сейчас расписать. Сажать, конечно, тебя не станут, думаю, и до суда дело доводить тоже, чтобы не развалилось оно там. Предложат мирно решить вопрос. Потребует девица бабок, ты заплатишь, она заберет свою заяву. Но из органов тебя уволят, это и к бабке не ходи. А потом еще и Сухобоков на тебе отыграется. Очень не любит этот крендель, когда кто-то дорожку ему пытается перейти. Да что там дорожку, просто косо посмотреть. Он же здесь хозяин! Так что, Миша, по закону у нас с тобой не получится.
— Ты предлагаешь действовать их же преступными методами? — спросил участковый.
— А вот это обсудим. Может, и не совсем преступными. Мы же не беспредельщики.
— Да, мы борцы за справедливость.
— Верно, Миша. А разве не для этого ты государством поставлен на должность участкового? Не ради того чтобы на твоей земле все было по закону и справедливости, а не по прихоти разного рода подонков?
— Вот только политинформацию читать мне не надо.
— Политинформацию?.. — повторил Галдин. — Погоди, лейтенант.
— Что?
— Подожди.
Пауза затянулась на несколько секунд.
После чего Вадим взглянул на Борисова и спросил:
— А знаешь, Миша, что нам надо сделать? Вернее тебе, дабы начать следствие?