— Считаешь, с ним можно поладить?

— Смотря в чем.

— В серьезных делах.

— Думаю, можно.

— Уверен, что его не купил Сухобоков?

— Сто процентов не дам. Где-то девяносто.

— Неплохой расклад. Так я доеду до участкового. У него где опорный пункт?

— В сельсовете, но он вряд ли сидит там целыми днями. Кроме села на участке еще четыре деревни.

— Тачка у лейтенанта есть?

— Служебный «УАЗ». Его еще Гвоздь получил, хотел на себя оформить, но не успел. Выгнали раньше. — Дуневич посмотрел на часы и спросил: — Ты что, прямо сейчас к нему собираешься?

— У меня, Славик, всего две недели, уже меньше, а дел предстоит много.

— Не связывался бы ты, Вадим. Хватит и того, что мы с Леной пострадали.

— Нет, не хватит. Беспредел должен быть наказан. За каким чертом я рискую собой где-то за границей, а на родине правит зло? Не будет этого.

— Ты же не крутой спецназовец, а сапер.

— Что это меняет? В первую очередь я — офицер. Ты, кстати, тоже. Давай-ка я завезу тебя домой, приготовлю ужин, сварю кормежку собаке и поеду. Инспекторы ДПС в селе весь день торчат?

— Когда как.

— Ладно, прорвемся.

Готовить ужин Галдину не пришлось. К ним зашла Мария Алексеевна, принесла макароны по-флотски и остатки белья.

Она увидела чистоту в комнате, Дуневича, приведенного в порядок, улыбнулась и заявила:

— Ну вот, совсем другое дело. Теперь вижу, что друг приехал.

Галдин сварил похлебку для Султана, накормил его.

— Слава рассказал, что у них произошло? — спросила бывшая учительница.

— Да. Мария Алексеевна, может, вы знаете, Сухобоков часто выезжает из поместья?

— Да каждый день. Иногда не бывает тут неделями. У него же своя гостиница.

— Где эта гостиница находится?

— Чего не знаю, того не знаю.

— А где конкретно держат Елену?

— Я толком ничего, Вадим, не знаю, не выезжаю из деревни.

— А Егор, сын ваш?

— А что сын? Он каменщиком на стройке работает. Иногда сутками.

— Не в компании Сухобокова?

— Нет, в другой.

— Ладно, сам разберусь.

Женщина внимательно посмотрела на старшего лейтенанта и спросила:

— А тебе это для чего?

Вадим промолчал.

— Не хочешь говорить. Ну и не надо. Только запомни, с Сухобоковым тебе не справиться, за ним власть. Что ты можешь против нее?

— Посмотрим.

— Ну, смотри. Пошла я. Завтра обед принесу.

— До свидания, Мария Алексеевна.

Галдин проводил женщину, взял канистру с бензином, входящую в комплект служебного автомобиля, заправил «Ниву», осмотрел ее и глянул на часы. 17.20.

«Скоро стемнеет. Оно и к лучшему. Меньше посторонних глаз будет, — подумал он. — А вот мимо поместья Сухобокова проезжать не следует. Не фиксируют ли камеры, установленные там, машины, проезжающие в деревню? Вроде бы и ни к чему, но кто знает. Надо выяснить, есть ли объездные дороги».

Галдин оставил Султана у машины, вернулся в дом.

Дуневич пил чай.

— Слава, вопрос такой. Можно объехать поместье, не выходя на дорогу, ведущую к нему?

— Можно, но крюк приличный выйдет. Напрямую всего два километра, по лесу — пять.

— Но дорога есть.

— Есть. Сразу за деревней сворачивай налево. Эта грунтовка идет в Санино.

— А чтобы в деревне не светиться?

Дуневич почесал затылок и ответил: