Последние слова судьи утонули в шуме, поднятом зрителями. Дженифер стояла, онемев, не веря в то, что услышала. Она не повернулась к Уилсону. Он смотрел на нее некоторое время своими маленькими глазками, затем его лицо искривилось в широчайшей улыбке. Такого она у него не видела. Он нагнулся и схватил ее в охапку. Она изо всех сил старалась сдержать слезы. Представители прессы окружили ее, засыпая вопросами.

– Каково это: побить окружного прокурора?

– Вы думали, что выиграете дело?

– Что бы делали, если бы они послали Уилсона на электрический стул?

Но Дженифер лишь отрицательно качала головой. Она не могла заставить себя отвечать. Они пришли сюда чтобы увидеть спектакль, посмотреть, как человека затравят до смерти… Если бы приговор прозвучал по-другому… Но об этом она не могла думать. Она принялась собирать свои бумаги и засовывать их в портфель. К ней подошел бейлиф.

– Судья Уолдман хочет видеть вас в своем кабинете, мисс Паркер.

Она совсем забыла, что ее ожидает обвинение в неуважении к суду… Но теперь это не имело значения. Существенным было лишь то, что она спасла жизнь Абрахаму Уилсону.

Она посмотрела на стол обвинителя. Он яростно совал бумаги в портфель, браня одного из ассистентов. Он поймал взгляд Дженифер. Они смотрели в глаза друг другу, и слова были излишни…

Судья Уолдман сидел за столом, когда Дженифер вошла. Он сказал отрывисто:

– Садитесь, мисс Паркер.

Она села.

– Я не позволю вам или кому-нибудь другому превращать суд в представление!

Дженифер покраснела.

– Я попала в ловушку. У меня не было…

Судья поднял руку.

– Пожалуйста, избавьте…

Дженифер сжала губы.

– И вот еще чего я не выношу во время суда – это нахальства.

Она смотрела на него, не говоря ни слова.

– Сегодня вы перешагнули через все рамки. Я понимаю, что ваше рвение можно объяснить желанием защитить человеческую жизнь. Поэтому я решил не обвинять вас в неуважении к суду…

– Благодарю, Ваша честь, – заставила она себя произнести.

Лицо судьи было непроницаемым, когда он продолжал:

– Почти всегда, когда дело закончено, я пытаюсь понять свое ощущение: восторжествовало правосудие или нет? Но в данном случае, скажу вам откровенно, я в этом не уверен.

Дженифер молчала, ожидая продолжения.

– Это все, мисс Паркер.

В вечерних выпусках газет и в теленовостях Дженифер опять была новостью номер один. Но на этот раз она была героиней! Она оказалась юридическим Давидом, сразившим Голиафа. Фотографии ее, Абрахама и окружного прокурора ди Сильва пестрели на страницах газет. Она жадно глотала каждое написанное о ней слово, смакуя его. Победа была тем более сладка после того позора, который ей пришлось пережить.

Кен Бейли пригласил ее на ужин к «Духову», чтобы отпраздновать успех. Метрдотель и некоторые из посетителей узнавали Дженифер. Незнакомые люди называли ее по имени и поздравляли. Она буквально пьянела от этого.

– Ну, каково быть знаменитостью? – улыбался Кен.

– У меня нет слов…

Кто– то послал к ним на стол бутылку вина.

– Мне не надо пить, я и так пьяная, – сказала она.

Но ее мучила жажда, и она выпила три бокала белого вина, пока они обсуждали с Кеном все перипетии закончившегося процесса.