Она прекрасно помнила, что именно их Пётр потребовал себе в подарок на день всех мужчин. Сама-то, помнится, тогда похмыкала, иронизируя над выбором парня, но ещё один маленький косвенный признак в копилочку только что лёг.

“Надо как-нибудь выяснить, есть ли у нашего мальчика навыки езды, - продолжила мысль женщина. - Если есть, то это серьёзный звоночек”.

Но прежде чем доложить боярыне, она решила поискать в сети чуть больше, а затем неожиданно наткнулась на то, от чего буквально вздрогнула.

“Великая княжна Виктория Алексеевна участвует в военно-спортивной игре “Зарница” вместе с братом”, - бросился в глаза крупный заголовок, а под ним - фото девушки и парня в комбинезонах операт мобильного комплекса. Следом шли пространные рассуждения на тему пользы подобных мероприятий, упоминалась императорская программа поддержки, потом - традиционные восхваления и прочий подхалимаж, без которого ни одна подобная статья не обходилась. Зато следующий после абзац привлёк внимание Гиржовской.

“Великая княжна Виктория Алексеевна, управляя учебным мобильным доспехом, смогла прорвать оборону “зелёных” и захватить флаг команды противника, поставив победную точку в трёхдневном противостоянии”, - говорилось в тексте, а в качестве наглядного доказательства прикладывались несколько фото, в частности, тот самый переломный момент с прорывом мобильного доспеха великой княжны на условную базу. Вот только в самом углу фото, чуть в отдалении, слегка размыто, но всё-таки узнаваемо, со спины виднелся ещё один мобильный доспех. И судя по красным полосам на броне, он был вовсе не из команды противника. Нет, это могла быть другая девушка-операта, к тому же состав команд и перечень ролей не приводился, да и вообще нигде кроме первого фото и заголовка великий князь не упоминался, но слишком много было совпадений. Два доспеха, два комбинезона...

“Управлял вторым доспехом? - задала сама себе Мирослава вопрос и сама же на него ответила: - Вполне возможно, чтоб их, вполне возможно”.

Вот с этим уже надо было идти к Руслане незамедлительно, и безопасница, резко встав с кресла, выключила ЭУМ и направилась к подруге.

Окончательно меня выпустили из больницы лишь на десятый день. Все тесты я прошёл, анализы сдал, и даже мой непосредственный доктор, нейрофизиолог Иосиф Вениаминович Румпельштильцхен, со сдержанным оптимизмом говорил про мои дальнейшие перспективы. Запрет на сильные эмоции тоже был им снят, но при условии, что я не буду излишне перенапрягаться.

Не скрою, секс для меня значил много, а запрет его касался в первую очередь, однако вынужденное десятидневное воздержание я перенёс куда легче, чем ожидал, видать, и впрямь сильно приложило меня там, на тренажёре. Пару раз снились эротические сны, да такие реалистичные, что просыпался я полностью уверенным в том, что точно обнаружу какие-нибудь следы юношеских поллюций на постельном белье. Впрочем, так и не обнаружил.

Уходя из отделения, я, разумеется, не преминул заглянуть к своему спасителю.

- Господин Румпельшницель…

- Румпельштильцхен, - поправил, тепло улыбаясь, мужчина.