При первых же известиях о восстании соседи болгар вздрогнули, поежились и стали прикидывать: не стоит ли в самое кратчайшее время оказать поддержку правительственным войскам в святом деле восстановления порядка, законности и уничтожения проклятых коммунистов. В результате продолжавшихся целый день переговоров высокие договаривающиеся стороны пришли к выводу: оказать помощь надо, но сил и средств для этого нет. Румыния и Югославия вели отчаянные бои на фронтах, где каждый ствол, каждый штык и каждый снаряд на счету. Им просто неоткуда взять войска еще и для наступления в Болгарию. Нет, по одной дивизии они бы наскребли, но вторгаться в страну, где румын и югославов любят так же, как и чуму, силами всего пары дивизий?.. Король Кароль II[108] и князь-наместник Павел[109] здраво рассудили, что им не подходит такой способ лишаться своих солдат, которых и так не хватает. Ну а греческий диктатор Метаксас[110] не рискнул лезть в такую войну в одиночку. У него с греческими коммунистами проблем хватало, так что болгарские были ему без надобности.
Таким образом в рядах Антанты возникла первая серьезная брешь. Прибалтийских лимитрофов никто не воспринимал всерьез, и никто не рассчитывал на их жалкие силенки, но Болгария, так хорошо воевавшая в Балканских и Великой войнах… Это был удар. Первый из тех шести, которые в дальнейшем историки назовут «Шесть Сталинских ударов»…
Ревели тяжелые орудия. Первая Московская Пролетарская стрелковая и вторая кавалерийская дивизии сосредотачивались для штурма Бреста, а выделенная для этого артиллерия РГК уже второй день долбила крепостные сооружения.
Комдив Петровский[111], бывший в начале войны командиром элитной стрелковой дивизии, а теперь командовавший оперативной группой, выделенной для штурма старой русской крепости, небезосновательно полагал, что двух дней артиллерийской подготовки калибрами шесть и восемь дюймов для фортификационных сооружений, построенных двадцать лет тому назад, вполне достаточно. Теоретически он был прав, но только теоретически…
Майор Махов, командир двухорудийной батареи новейших дальнобойных орудий Бр-2, выслушал доклад с ПНП, с досадой швырнул трубку полевого телефона и зло сплюнул на землю:
– Твою мать! – он примерился было пнуть злосчастное орудие номер два, но раздумал: ногу только об гусеницу отшибешь, а толку никакого. Поэтому он лишь махнул рукой и снова прошипел: – Твою-то мать!
Злость Махова объяснялась просто: ему «посчастливилось» командовать взводом экспериментальных орудий, которые завод «Баррикады» отправил на войсковые испытания. И угораздило же его оказаться на этот момент передовиком – лучшим командиром батареи в своем полку. Командир полка Быстров, вышедший из кавалеристов, а потому в артиллерии разбиравшийся не слишком-то хорошо, решил, что командир батареи шестидюймовых гаубиц лучше всего подходит на роль командира двух пушек того же калибра. Какого лешего?!! Можно подумать, что между двумя этими артсистемами есть хоть что-то общее, кроме диаметра канала ствола?!! И вот теперь он должен мыкаться с этими монстрами.