Тогда по Барселоне ходили самые разные слухи о Михаиле Кольвенике. О том, как он сколотил себе состояние… О его личной жизни и происхождении, полных тайн и загадок… О нем ходили легенды. Заинтригованная этим необычным человеком, я решила пригласить его к себе в гримерную после выступления.

Когда Михаил постучался в дверь, была уже почти полночь. Из-за дурацких пересудов я ожидала увидеть кого-то страшного и высокомерного. Однако по первому впечатлению передо мной был робкий и замкнутый человек, скромно одетый во все черное. Я не увидела никаких аксессуаров или украшений, кроме брошки в виде черной бабочки. Он поблагодарил меня за приглашение и выказал мне свое восхищение, заверив меня, что для него такое знакомство — большая честь. Я ответила, что в свете всего, что я о нем слышала, это знакомство — честь для меня. Он мне улыбнулся и сказал, чтобы я выкинула все слухи из головы.

У Михаила была самая красивая улыбка, какую я видела в жизни. Когда он улыбался, собеседник был готов поверить любому его слову.

Кто-то однажды сказал, что Михаил бы смог убедить Колумба, что Земля совершенно плоская. И этот человек был прав. В ту ночь он уговорил меня пройтись с ним по улицам ночной Барселоны и сказал, что частенько блуждает по спящему городу. Я почти не покидала пределов театра за прошедшие несколько недель, так что быстро согласилась. Я знала, что Сергей с Татьяной будут в ярости, когда узнают об этом, но мне было все равно.

Мы незамеченными выскользнули из театра и гуляли под руку до рассвета. Его глазами я увидела волшебный город с его загадками, обворожительными уголками и непередаваемым духом, наполнявшим улицы.

Михаил рассказал мне тысячу историй.

Мы прошлись по секретным улочкам Баррьо-Готико и старому городу. Казалось, мой спутник знал тут абсолютно все: кто в каком доме жил, какие преступления совершались за каждой стеной и какие романы вспыхивали в каждом окне. Он знал имена всех архитекторов, ремесленников и еще тысячу имен безвестных людей, которые соорудили все это великолепие. Пока он говорил, у меня сложилось впечатление, что он никому до меня всего этого не рассказывал. Меня волной накрыло осознание того, насколько он был одинок, и со временем я стала видеть в нем бездонную пропасть, которая тянула меня непреодолимо. Когда рассвело, мы сидели на скамье у театра. Я смотрела на незнакомца, с которым блуждала по городу столько часов, и мне показалось, что я знаю его целую вечность. Так я ему и сказала. Он засмеялся, и в тот момент я с редкой отчетливостью, что ощущается всего пару раз за всю жизнь, поняла, что проведу остаток жизни с ним.

В ту ночь Михаил сказал, что жизнь скупо дает каждому из нас мгновения чистого счастья, которое иногда измеряется считанными неделями или даже днями.

А иногда годами. Все определяется везением. Память об этих мгновениях остается с нами на всю жизнь, со временем превращаясь в страну воспоминаний, куда мы безуспешно стремимся вернуться. Свои моменты чистого счастья я пережила в ту первую ночь, гуляя по городу…

Реакция Татьяны и Сергея была незамедлительной. Особенно Сергея. Мне запретили видеться и общаться с Михаилом. Сергей сказал, что если я без его разрешения выйду из театра, он меня убьет.