Дом не производил впечатления гостеприимного. А учитывая произведения на стенах, вряд ли сюда кто-то приходил. Кабинет с такими же отвратительными картинами показался ему строгим. Книги в библиотеке касались только медицины, препарирования, эмбриологии. Чуть дальше – анатомические атласы, грубые и омерзительные в своей демонстрации жуткой уязвимости человека – только плоть. Еще дальше указывала на вас обвиняющим пальцем статуя существа, у которого были видны все мускулы и кости, – человек, с которого живьем содрали кожу.

Один из коллег появился у него за спиной и попросил идти за ним. Они присоединились к Люси в конце длинного коридора. Она открыла дверь, за ней была другая, тоже стальная. Шарко приказал взломать дверь. Задача оказалась не менее трудной, чем проникновение в дом.

Снова ступени, уходящие под землю. Какой мрак ждет их на этот раз? Какие новые кошмары оставил за собой Гриффон? Шарко прищурился, и на него навалилась тоска. В момент, когда он поставил ногу на первую ступеньку, перед ним предстало лицо Бертрана Лесажа, прилипшее к стенке цилиндра… Пузырек воздуха на правой ноздре… Много раз эта сцена возникала в его голове, в том числе и во сне.

Он почувствовал руку у себя на спине. Люси, позади него.

– Ты в порядке?

– В любом случае хуже уже некуда.

Он нажал на выключатель и вместе с женой принялся спускаться. Повернул налево, держа оружие в руке, и был ослеплен яркой белизной, хлестнувшей в лицо.

При виде своего открытия он застыл, лишенный способности выдавить хоть один звук.

История началась в этой дыре, в дыре она и закончится.

Гинекологический стол был освещен бестеневой лампой, вокруг расставлены мониторы, эмбриоскоп, бинокулярные лупы, а на специальных столах разложены хирургические инструменты. Катетеры, шприцы, рефлекторы, маски, перчатки, антисептики… Стены были выкрашены в белое, пол покрыт линолеумом того же цвета. Ничего общего с любительством лаборатории Демоншо. Здесь располагался «роллс-ройс» среди подпольных лабораторий.

Люси приблизилась к гинекологическому столу, чувствуя, как спазм сводит внутренности.

– Он оплодотворил Эмилию Робен здесь. На этом столе все и началось…

Она представила Эмилию Робен, ее голые расставленные ноги. И Гриффона в стерильном халате, с хирургической маской на лице, вводящего эмбрион будущего Луки в матку молодой женщины. Какие чувства она испытывала? В тот момент она уже думала о бегстве?

Люси подошла к оборудованию, которое Гриффон приобрел, разумеется, с помощью Демоншо. Потрогала хирургическую нить. Склонилась над корзиной под раковиной, доверху наполненной марлевыми салфетками с засохшей кровью.

– Чего я не понимаю, так это хирургического оборудования. Оплодотворение проходит без инвазивного вмешательства, просто под контролем УЗИ, катетером с эмбрионом, который вводится в матку. Эта кровь, салфетки, хирургическая нить…

Она посмотрела на другие пузырьки. Лидокаин… Хлоргидрат лидокаина… Местная анестезия.

– Он занимается не только оплодотворением. Он еще и делает хирургические операции.

– Какие? – отозвался Шарко. – Кому?