Труп лежал в груде строительных обломков. Его завалили тряпьем, но наружу выразительно торчала рука – словно покойник собирался задать вопрос.

– Даже жалко эту тварь, – ухмыльнулся Караган. – Вот так пашешь на великую Германию, без сна и отдыха, не щадя живота своего, а тебя после смерти на мусорку выбрасывают. И прикончили-то свои…

Группа погрузилась в «газик» и отправилась в глубь городских переулков. Находку на свалке остались охранять красноармейцы (как будто кто-то мог на нее позариться).

– Не знаем такого, – выразил общественное мнение Караган.

– Цветков, ты у нас самый молодой, – сказал Павел, – прыгай в «газик» и дуй на северный КПП. Берешь красноармейца Ильина – и пулей обратно, чтобы мы тут тебя не ждали. Возникнут вопросы – применяй любые меры по законам военного времени.

Николай сделал понятливое лицо, сел в «газик» и умчался. Ильин был на месте.

– Посмотри на этого орла, красноармеец, – кивнул Кольцов на убитого. – Был он в машине?

– Был, товарищ майор, – кивнул Ильин. – Отсюда вижу, что был. Справа сидел, крайним на лавке. Только он в форме был, с погонами сержанта и саперными нашивками в петлицах. Смотрел на меня такой, не говорил ничего, ухмылялся непонятно…

– Вот и доухмылялся, – пробормотал Павел. – Благодарю, красноармеец, ты оказал органам неоценимую услугу.

– А кто его, товарищ майор? – набрался храбрости Ильин.

– Так, – сказал Кольцов, остальные заулыбались. – Ты что, забыл, что самые осведомленные первыми отправляются к стенке? Цветков, увези его обратно, да скажи начальству, чтобы поощрило бойца.

– Может, сам дойдет, товарищ майор? – заныл Цветков. – Тут ходу-то… Добежит как-нибудь…

– Обсуждаем приказы, товарищ военный? – возмутился Кольцов. – Сейчас ты у меня сам рысью побежишь!

Через два часа из реки Сырца выловили мотоцикл М‐72 без опознавательных знаков. Это было за пределами городской черты, фактически под мостом, в двух шагах от живописных березняков.

Оперативники выехали по сигналу и застали, как тракторист, зацепив находку тросом, вытягивает ее на берег. Ограждения у моста не было, только бревенчатый накат – довольно широкий, техника проходила свободно.

Мотоцикл столкнули в воду с моста, но не учли, что здесь мелководье. Район безлюдный, о технике в воде сообщил милиционеру местный житель, а тот уж догадался позвонить кому следует.

Из воды торчало запасное колесо, прикрепленное к задней части коляски. Сброшенный в воду, мотоцикл ударился о дно, и люлька практически отвалилась, болталась на честном слове.

Трактор вытащил его на берег. Номера с мотоцикла были сняты. Вряд ли он был военный – отсутствовала турель для пулемета, и в корпусе коляски не было для нее крепления.

– Замечательно, – оценил Караган. – Нас ждут новые поиски. Если эта штука стояла на балансе какого-нибудь колхоза или МТС, или находилась в личной собственности – скажем, у большого начальства, то мы ее происхождение будем выяснять до конца войны…

– Два дня даю, – проворчал Павел. – Это последняя наша ниточка, остальные оборвались.

Полковник Шаманский мрачно слушал его доклад. Складывалось мнение, что, будь у него другие сотрудники, отстранил бы он Кольцова и отправил на фронт – рядовым в штрафбат.