– Это Березкин, – задумчиво сказала я.

– Я понял, – Кап Капыч размешал кофе и протянул мне чашку, – и чего он хочет?

– Он хочет со мной встретиться и поговорить.

– Но ты, надеюсь, не собираешься с ним встречаться?

– Да нет, конечно, – я отпила кофе и поморщилась – слишком горячо, – ты же слышал, я отказалась.

– Ну и правильно, – Кап Капыч удовлетворенно кивнул и вытащил из своего стола вязанье.

Я заскочила еще в салон красоты и все равно приехала в кафе чуть раньше назначенного срока. И только направилась было к нашему угловому столику, как услышала окрик Аллы:

– Девушка, этот столик занят!

– Эй, это же я! Я тут была вчера с Никитой…

– Ну надо же! – Алла присела на стул, придирчиво меня разглядывая. – В жизни бы тебя не узнала.

Она потянула носом:

– Духи какие?

«Мамулины, французские», – мысленно ответила я и улыбнулась небрежно, так что у Аллы пропала охота к расспросам.

– Значит, у вас все серьезно, – констатировала она, – что принести-то?

Я заказала бутылку минеральной воды, и Алла удалилась, все время оглядываясь и крутя головой.

Никита опаздывал. Я выпила водички, закурила и разложила газеты со своими статьями в хронологическом порядке. Наконец от дверей послышались охи и ахи, и я увидела Никиту.

И как вы думаете, что было в руках у этого чудовища? Правильно догадались: в руке Никитушка держал огромный букет желтых роз, штук семь, не меньше. Он воззрился на меня с недоумением, но Алла быстренько ввела его в курс дела, то есть подтвердила, что это я, та самая Саша Петухова. Никита сглотнул и направился ко мне через весь зал, задевая за чужие столики и ничего вокруг не замечая.

«Все пропало», – мысленно констатировала я. Сейчас я расчихаюсь на все кафе, Никита будет смотреть на меня с жалостью, а официантки – с насмешкой. А если сейчас отшатнуться и заорать, чтобы он немедленно убрал розы, Никита обидится, и у нас будет все кончено.

Так фиг же вам всем! Я не позволю судьбе надо мной издеваться!

Я встала с места навстречу Никите и взяла из его рук букет. Он был без обертки. Я сдвинула в сторону аккуратную манжеточку, которая повязывается на розы, чтобы не уколоть руки, и с силой сжала стебли в кулаке. Шипы воткнулись в мою ладонь. Я сжала руку еще сильнее. Было очень больно, но я улыбнулась и сказала тихо:

– Спасибо, милый, мне так давно никто не дарил таких цветов…

Еще бы, все мои друзья боятся попасть впросак: черт меня знает, как я буду реагировать на цветочки!

– Саша, ты не плачь, – засуетился Никита, – хочешь, я буду дарить тебе такие розы каждый день?

Вот спасибо-то! Обрадовал, можно сказать…

– Я очень тронута… Только давай попросим Аллу, чтобы поставила пока их в сторонке. Букет очень большой, а я хочу при нашем разговоре видеть твое лицо.

Слава тебе, Господи, проклятые розы унесли! Но от Никиты я готова была принять хоть целый куст акации! Тем более что в носу не свербило и глаза не слезились.

– Никита, – начала я решительно, – я должна тебе сказать…

– Подожди, ничего не говори, я сам, – прервал он меня. – Мужчина в таком деле должен быть первым… – тут же он замолчал, собираясь с мыслями.