Всё тут же встало на свои места. Лишних вопросов задавать не потребовалось. Та самая курва, которая его чуть не прикончила на полигоне.

Ну что тут скажешь, молодец пацан. Лишними сантиментами не страдает, и рука на такую симпатичную тварюшку у него вполне поднимается. Это скорее хорошо, чем плохо (ЮньВэнь позволила себе забыть, что и сама однажды была точно в такой же роли).

– Всё. Я сняла старую программу, – буквально через несколько минут она выразительно поиграла бровями, глядя на Камилу в упор. – Теперь можешь вытягивать её лицо обратно. Дальше восстановление пойдёт по вашей схеме. Без интерференций с нашей стороны. А чего в этот раз звонила не ты, а тот коп?

– Это её жених. Если честно, я до последнего хотела справиться сама. Задвигай её обратно… Скорость распада была ниже, чем у Энзи, хотела кое-что попробовать… Ты так быстро справляешься, – с досадой призналась капитан, понаблюдав минуты две за показателями на мониторе под насмешливым взглядом китаянки. – Блин, мне иногда хочется тоже так: три-пять минут воздействия – и нейродегенеративных процессов как не бывало!

– Так иди к нам, поучись тоже четырнадцать лет! – хохотнула хань, впечатлённая детской непосредственностью коллеги. – Тоже будешь за три минуты такое править! Ну и искру разовьёшь заодно, – добавила она уже тише, косясь на пациентку.

Но пострадавшая пребывала в глубоком наркозе и в беседе явно не участвовала, даже слушателем.

– Кстати, ваша хирургия тоже супер. – Сочла необходимым пооткровенничать китаянка. – Не обесценивай себя. У нас такое, – кивок на бабищу на каталке, – без следов не заровняют. А ты вон, справляешься, как в косметической клинике. Лучше пластического хирурга с набитой рукой.

– Чистый опыт, – пробормотала Карвальо. – Чистый практический опыт, плюс ты самая набитая рука, плюс хирургические автоматы последнего поколения. Поверь, с твоим искусством не имеет ничего общего. Голое ремесло.

– Мастерство самоценно в любой ипостаси, – не согласилась китаянка, ничуть не кривя душой. – Скромность делает тебе честь, но вы, похоже, просто не понимаете самоценности мастерства.

– Анна, одолжи денег? – мне искренне неловко в этот момент, но и шансы подобного рода выпадают нечасто.

– Достаточно необычная просьба. На фоне происходящего, – удивляется Хаас. – Уже молчу, что это не комильфо – одалживать у дамы перед дуэлью. В которой твои шансы – буду деликатной – не предпочтительнее шансов противника.

– Во-первых, ты не дама, а мой друг! – назидательно поднимаю указательный палец. – Мы это обсуждали на старте. Во-вторых, я прошу о займе ровно на один час. Возможно, даже меньше. Именно потому, что лично я не разделяю твоего пессимизма.

– Невежество рождает необычайную смелость в суждениях, я тебе говорила, – хмурится она. – Сколько надо? И могу спросить, на что?

– Тысячу двести шестьдесят три монеты. На тотализатор. Хочу поставить на себя. – Сообщаю, как на духу.

Её глаза раскрываются ещё шире:

– Ладно, это похвальный оптимизм, но почему именно такая сумма?!

– Потому что три семьсот тридцать семь у меня есть. А я хочу поставить на себя ровно пять. В этом случае начинается уже минимальный мультипликатор.