Примерьте этот образ к своим отношениям с детьми. Всякий раз, когда ребенок выходит из себя или сильно расстраивается, он подает сигналы, что находится во власти хаоса, ригидности или их сочетания. Если девятилетняя школьница истерит из-за завтрашнего доклада и в результате рвет свои записи в клочья, крича сквозь слезы, что никогда, никогда этого не запомнит, очевидно, что ею завладел хаос. Ее буквально вышвырнуло бурей на этот берег, и она далека от мирных вод реки благополучия. Если пятилетний сынишка упорно требует рассказать ему вторую сказку на ночь или отказывается идти мыться, пока не найдет какие-то особенные надувные нарукавники, ищите его на берегу ригидности. Помните Нину, о которой мы рассказывали в предыдущей главе? Сначала она устроила истерику, услышав от мамы, что в детский сад ее отвезет папа, потом отвергла все мамины альтернативные предложения, одно соблазнительней другого. Она металась от берега к берегу, от хаоса к ригидности, всякий раз оказываясь далеко от потока благополучия.

Итак, вот зачем нужно устанавливать эмоциональный контакт. Это уводит ребенка от обоих берегов-крайностей и возвращает его на середину реки, где он обретает внутреннее равновесие, чувствует себя более спокойным и счастливым. Вот тогда он может услышать наши внушения и сделать правильный выбор. Устанавливая контакт с ребенком, охваченным бурей эмоций, мы возвращаем его к спокойствию и самообладанию, а если ребенок застрял в ригидности и не в силах рассмотреть альтернативы, то помогаем процессу интеграции в его мозге, – и жесткие установки смягчаются, он становится более гибким и адаптивным. В обоих случаях эмоциональный контакт переводит мозг в интегрированное состояние и появляется возможность обучения.

В следующей главе мы поговорим о конкретных способах установления эмоционального контакта с выбитыми из колеи детьми. В общем и целом ваша задача – внимательно слушать и активно проявлять эмпатию вербальными и невербальными способами. Так мы настраиваемся на одну волну с ребенком, становимся восприимчивыми к тому, что творится у него в голове, – к его переживаниям и мыслям, восприятию и памяти, ко всему, что субъективно значимо для него. Мы начинаем понимать внутреннюю подоплеку его поведения. Например, один из лучших способов наладить эмоциональный контакт с ребенком – самый обычный физический контакт. Любящее прикосновение – взять за руку, погладить по спине, ласково обнять – вызывает выработку гормонов счастья (окситоцина и эндорфина) в нашем мозге и теле и снижает уровень гормона стресса (кортизола). Когда ребенок чувствует себя плохо, любящее прикосновение способно умиротворить и сблизить вас, как бы ни бушевали страсти. Откликнитесь на его внутреннюю боль, а не просто реагируйте на ее внешние проявления в виде нежелательного поведения.

Вспомните: это первое, что сделал Майкл, когда вошел в комнату сыновей в разгар скандала из-за «Лего». Он присел перед ребенком и обнял его.

Одним этим простым действием он уже начал отводить крохотную лодочку Матиаса от берега хаоса к мирному течению реки благополучия. Далее он его выслушал. Матиасу хватило нескольких слов: «Я разбросал “Лего”». Этого оказалось достаточно, чтобы двигаться дальше. Иногда ребенок испытывает огромную потребность в том, чтобы выговориться и чтобы его выслушали. А иногда вообще не хочет говорить. Но порой все происходит почти мгновенно, как в том случае. Невербальное проявление эмпатии – прикосновение, – плюс вербальное: «Понимаю, дружище!» – и готовность слушать. Вот и все, что нужно было Матиасу, чтобы восстановить равновесие своего незрелого мозга и неуправляемого тела. Как только это произошло, отец мог приступить к уроку, который хотел ему преподать.