Шестьдесят пять лет спустя такое бы назвали «крутым миксом» из совершенно невообразимой полосы препятствий, краш-теста и «танкового балета». Можно было бы подобрать и еще один синоним к подобному испытанию: «танковое родео».

Местность для экзамена по вождению Стеценко выбрал хуже не придумаешь: сплошные колдобины, воронки, промоины, лужи глубиной по колено, пни и поваленные стволы деревьев, хуже противотанковых надолбов… Но балагур и весельчак Володя Симонов за рычагами боевой машины просто преобразился. Вел он энергично, но не стремился сжечь двигатель показной лихостью и не «тормозил» ни гусеницами танка, ни собственными мозгами. Тяжелой сорокашеститонной махиной он управлял расчетливо и умело, грамотно маневрировал и быстро принимал решения. Танк новоиспеченный офицер чувствовал, что называется, обнаженными нервами. Давалось ему это нелегко, но слабаков в танковых войсках нет.

На «тридцатьчетверках» механики-водители теряли до десяти килограммов веса за полсотни километров марша. Тяжелый «Иосиф Сталин-2» тоже «поддерживал диету», но жилистый и выносливый Володя Симонов не жаловался. Он воспринимал войну как надо: как тяжелую, но очень важную и необходимую работу.

– Разрешите получить замечания, товарищ командир? – обратился он к Степану Никифоровичу. Гимнастерка у него была мокрой от пота.

– Подходишь, – коротко бросил Стеценко.

Позже он узнал, что парень эвакуировался из Киева в сорок первом, где под бомбами погибла вся его семья…

Вместе с механиком-водителем из танкового училища в Северном Казахстане прибыл и его уроженец, Тахтар Аубакиров. «Сын степей» – наводчик орудия, о такой удаче мечтали многие танковые командиры. Феноменальное зрение позволяло увидеть иголку в стоге сена за километр. Это, конечно же, преувеличение, но факт остается фактом: в противоборстве «цейссовской» оптики и острого взора степняка нередко выигрывал последний. С вполне очевидным для обладателя «цейссовской» оптики исходом…

Сейчас казах и без бинокля осматривал поле предстоящего боя, что-то бормоча себе под нос.

– Тема, на выстрел у тебя будет только пара секунд. Справишься? – Выговаривать полностью имя наводчика всем остальным было непросто, и поэтому его называли Темой. Флегматичный казах не обижался, понимал, как его ценят в экипаже.

– Так точна, камандыр. Буду стрелить оттуда. Раз снаряд – побью стенка. Два снаряд – всем крышка!

– Все, рекогносцировка окончена, пошли к машине.

Пять стальных хищников ждали своих повелителей, довольно рыча моторами в предвкушении добычи. Дробно прогрохотали по броне сапоги.

– Башенные люки не закрывать, быть готовыми к аварийному покиданию машины, – приказал гвардии старшина Стеценко. – Механик-водитель, вперед!

В том, что намеревались совершить пятеро отважных, был огромный риск, и посылать на него любой из четырех танковых экипажей вверенной ему роты Степан Никифорович счел подлостью. Только сам!

Сорокашеститонный стальной хищник осторожно крался к огневой позиции. «Экран местности» защищал его лишь отчасти, а впереди и вовсе было чистое поле.