– Прими их. – Доминик вложил в его левую руку две голубые таблетки.

– Что… – Детектив закашлялся. – Что это такое? – Его голос стал хриплым и едва узнаваемым.

– Болеутоляющее.

– К-какого рода?

Уильямс пожал плечами.

– Того самого, что Тэкли начал принимать после того, как сломал спину.

– Когда?

– В девяносто четвертом.

Беттингер сел. На месте его внутренностей пылал огонь, а гараж вокруг него покачивался. Сильная рука легла ему на плечи, помогая сохранить равновесие. Жюль положил таблетки в рот и запил их собственной кровью.

Каждый шаг Беттингера отзывался болью в выбитом плече и в поврежденных ребрах, но наркотик делал ее терпимой. Шагая по пандусу, он чувствовал себя отсеченным от реальности, словно существовал в старом фильме и не понимал, как Тэкли может оставаться таким быстрым и резким, находясь под воздействием столь мощного препарата.

– Это ведь не из-за того, что я сделал с твоей машиной? – спросил Доминик. – Ну, тогда?

– Я буду считать твой вопрос риторическим, – отозвался Жюль.

Вскоре напарники добрались до второго уровня. Часть потолка обвалилась, и перед ними высилась куча обломков.

Беттингер направил фонарик на ее левую часть и высветил следы, оставленные шинами внедорожника. Двое полицейских, покачиваясь, двигались вдоль следов между машинами – сгоревшими или перевернутыми.

Луч фонаря Уильямса упал на тележку из супермаркета, и напарники остановились. На гнилом одеяле лежал замёрзший голый чернокожий младенец с открытыми глазами и разинутым ртом.

– Нам следует что-то сделать? – спросил великан-полицейский.

Жюль, хромая, двинулся дальше и не останавливался до тех пор, пока они не нашли синий внедорожник.

Из-под приборной доски шло тепло, согревавшее измученных копов, пока они ждали третьего члена своего отряда на верхнем этаже подземной парковки.

Доминик оторвал руку от руля, ткнул указательным пальцем в радио и попытался поймать какую-нибудь станцию. Статические помехи шипели на всех диапазонах, и Беттингер подумал, что, возможно, за время их отсутствия цивилизованный мир исчез. Прошло одиннадцать часов с того момента, как он проснулся в мотеле «Подсолнух», но ему казалось, что с тех пор миновало столетие.

Наклонившись вперед, великан-полицейский открыл отделение для перчаток, заглянул внутрь и вытащил две коробочки с компакт-дисками.

– У него был неплохой музыкальный вкус, – сказал он, вставляя один из дисков в проигрыватель.

Басы застучали в динамик, отдаваясь в носу, ребрах и вывихнутом плече детектива. Чернокожий рэпер, вероятно, лишенный слуха, наполнил воздух непристойными рифмами.

Беттингер посмотрел в сторону выхода на Свалки. Метель закончилась, и горы белой пудры походили на слоисто-кучевые облака.

– Похоже на поганейший рай.

В начале четвертого со стороны лестницы появился Тэкли со спортивной сумкой на левом плече и в лыжной маске. Сделав несколько быстрых шагов, он оказался возле внедорожника и открыл дверцу заднего сиденья со стороны водителя.

– Ты узнал имена убийц? – спросил Доминик.

– Узнал. – Эдвард забрался на заднее сиденье, захлопнул дверцу и заблокировал замок.