– С ума, что ли, ты спятил, парень! Такие словеса глаголешь! Да знаешь ли ты, безумное чадо, какая мне за сие кара грозит?!

Ефрем прочитал наизусть статью из торгового договора с греками:

– «Аще убежит раб от греков, пусть будет возвращен, а виновные в сем деле наказаны будут по закону русскому и закону греческому…» Ты понимаешь ли, безумный, что ты замыслил сотворить?! – распаляясь, кричал Ефрем. Мать твою будут искать у нас, а нашед, с меня возьмут виру, да еще и дорогу в Царьград закроют, яко нарушителю законов!

Зоря стоял с низко опущенной головой, и вспыльчивому, но доброму Ефрему стало его жалко.

– Ладно уж, хватит о сем, только выкинь дурь из головы. А я пойду к Андроклу. Буду говорить с ним об Ольгином выкупе.

Растроганный Зоря крепко поцеловал руку Ефрема.

– Спаси тебя бог, господине!

Ефрем сдержал свое слово. Он пришел к Андроклу на другой же день. Момент для переговоров выдался неблагоприятный. Незадолго до этого ростовщик ссудил протоиерея Евмения огромной суммой в пять тысяч номисм, а теперь сомневался, удастся ли получить с влахернца не только этот долг, но и остальные займы.

По городу распространились слухи, будто наследство сакеллария Гавриила совсем не так велико, как предполагалось. Узнали, что старик в последние месяцы жизни тайно занимался благотворительностью, и немало бедных семей благодаря авве Гавриилу вырвалось из тисков нужды.

«А вдруг авва Гавриил роздал все свои деньги, и Евмению достанутся пустые сундуки?» – холодея, думал Андрокл.

Обуреваемый такими мрачными мыслями, ювелир встретил русского купца недружелюбно. Переводчиком при разговоре служил дед Малыга.

– Приветствую тебя, почтенный Андрокл, достойный член славного цеха аргиропратов! – начал Ефрем.

– Приветствую и тебя, русский богатый гость, хотя не знаю твоего имени! – ответил ювелир.

– Меня зовут Ефрем, родом я из Великого Новгорода. У тебя в доме есть русская рабыня Ольга, и о ней-то я поведу речь.

Хитрый Андрокл сразу догадался, зачем пришел к нему русский купец, но сделал вид, что не понимает. Новгородцу пришлось разъяснить, что он явился для переговоров о выкупе Ольги. Намерение выкупить русскую пленницу возникло у него еще в прошлом году, когда он в первый раз побывал в доме Андрокла. Теперь появились деньги, чтобы это осуществить.

– Я должен подумать над твоим предложением, – сказал грек. Посоветуюсь с женой, узнаю, как вела себя рабыня Ольга и достойна ли она свободы – этого лучшего украшения человека.

Русский купец отлично понимал, что эти громкие, но пустые слова говорятся с определенным намерением: поднять цену на пленницу, с которой не желал расставаться Андрокл. Но Ефрему не хотелось портить отношения с ювелиром, и потому, сдержав себя, он простился с Андроклом дружелюбно и пообещал зайти завтра.

На следующий день его ждал жестокий удар. В упор глядя на посетителя круглыми совиными глазами, грек заявил:

– Я выяснил дело. Оказалось, что русская рабыня Ольга у меня в доме весьма нужный человек. Она нянчит моего сына Стратона, и он так ее любит, что называет матерью. А ты сам должен понять, почтенный Ефрем, что отрывать мать от ребенка – не угодное богу дело.