Ульса(угрюмо): А я могу спать только в ложе! И я слышала, что тебя из клуба выгнали в три шеи.

Мистер Ики: В какой траншее?

Дивайн(повесив голову): Да, в три шеи.

Ульса: За что?

Дивайн(чуть слышно): Однажды я вздумал пошутить и спрятал все мячи для поло.

Мистер Ики: У вас с головой все в порядке?

Дивайн(мрачно): Лучше некуда. Что такое, в конце концов, внешний блеск? Просто-напросто чувство такта, благодаря которому сеешь, когда тебя никто не видит, и жнешь, когда ты у всех на виду.

Мистер Ики: Осторожнее… Я не допущу, чтобы моя дочь выскочила замуж за эпиграмму…

Дивайн(еще более мрачно): Уверяю вас: я всего-навсего трюизм. И частенько опускаюсь до уровня врожденных идей.

Ульса(деревянным голосом): Твои слова ничего не значат. Я не могу выйти замуж за человека, который считает, что будет Джек. Да ведь Фрэнк…

Дивайн(перебивая): Чепуха!

Ульса(запальчиво): Сам дурак!

Мистер Ики: Тихо-тихо! Не судите… Девочка моя, вспомни о милосердии. Как там сказал Нерон? «Со злобой ни к кому, а с милостью ко всем»…[67]

Питер: Это не Нерон. Это Джон Дринкуотер.[68]

Мистер Ики: А ну-ка, кто такой этот Фрэнк? И кто такой этот Джек?

Дивайн(злобно): Готч.[69]

Ульса: Демпси.[70]

Дивайн: Мы поспорили: предположим, они были бы смертельными врагами, а их заперли в комнате с глазу на глаз — и кто из них вышел бы оттуда живым. Я утверждаю, что Джек Демпси взял бы…

Ульса(сердито): Бред! У него не было бы…

Дивайн(быстро): Твоя взяла.

Ульса: Тогда я опять тебя люблю.

Мистер Ики: Итак, скоро я потеряю свою дочурку…

Ульса: Да у тебя в доме полно детей.

>Из коттеджа выходит Чарльз, брат Ульсы. Он одет так, словно готов к морскому плаванию: через плечо у него переброшена бухта каната, с шеи свисает якорь.

Чарльз(никого не замечая): Я ухожу в море! В море! (В его голосе слышится ликование.)

Мистер Ики(опечаленно): Ты уже давно пошел ко дну.

Чарльз: Я читал «Конрада».

Питер(мечтательно): А, «Конрада»! «Два года на палубе» Генри Джеймса.[71]

Чарльз: Что?

Питер: «Робинзон Крузо» в пересказе Уолтера Патера.[72]

Чарльз(папе): Я не могу здесь оставаться и гнить вместе с вами. Я хочу жить своей жизнью. Хочу охотиться на угрей.

Мистер Ики: Я буду на месте… когда ты вернешься…

Чарльз(презрительно): Что ж, червяки уже облизываются, когда слышат твое имя.

>Следует отметить, что некоторые персонажи давно уже не произносили ни единого слова. Драматургическую технику может усовершенствовать воодушевленное исполнение ими на саксофоне какой-нибудь пьесы.

Мистер Ики(скорбно): Эти долины, эти холмы, эти уборочные комбайны Маккормика — для моих детей они равны нулю. Я понимаю.

Чарльз(смягчившись): Тогда не сердись на меня, папочка. Понять — значит простить.

Мистер Ики: Нет… нет… Мы никогда не прощаем тех, кого можем понять… Мы прощаем только тех, кто ранит нас без всякой причины…

Чарльз(с досадой): Меня чертовски воротит от твоих воззрений на человеческую природу. И мне ненавистны часы, которые я здесь провел.

>Еще несколько дюжин детей мистера Ики выбегают из дому, поскальзываются на траве, спотыкаются о цветочные горшки и натыкаются на петушков. Слышно, как они бормочут: «Мы уходим» и «Мы тебя покидаем».