— Я помню Алекса еще мальчиком. Я помню его отца и деда. В молодости дед ходил на медведей… Вы это знаете?

Молли не обратила внимания на его слова.

— Ведь вы не осудите Алекса?

— Нет, — сказал он. — Разве я могу его осудить?

— В городе говорят, что осудите — ради порядка.

Мэр Оурден зашел за стул и стиснул пальцами его спинку.

— А в городе хотят порядка, Молли?

— Я не знаю, — сказала она. — Свободными быть хотят.

— А люди знают, как этого достичь? Знают, какими способами надо бороться с вооруженным противником?

— Нет, — сказала Молли, — вряд ли.

— Вы умница, Молли; может быть, вы знаете?

— Нет, сэр, но, по-моему, люди чувствуют так: если смириться, значит, признать себя побежденными. Они хотят доказать этим солдатам, что побежденных здесь нет.

— Но им нечем воевать. Разве можно с голыми руками идти на пулеметы? — сказал доктор Уинтер.

Оурден сказал:

— Молли, когда вы узнаете, что они решили, вы сообщите мне об этом?

Молли недоверчиво посмотрела на него.

— Да… — сказала она.

— А подумали «нет». Вы мне не доверяете?

— Как будет с Алексом? — допытывалась она.

— Я не стану его судить. Он не совершил никакого преступления против своего народа, — сказал мэр.

Молли, видимо, колебалась. Она сказала:

— А они… они убьют Алекса?

Оурден долго смотрел на нее, потом сказал:

— Дорогая моя, дорогая…

Она стояла все так же прямо.

— Благодарю вас.

Оурден подошел к ней, и она слабо проговорила:

— Не трогайте меня. Пожалуйста, не трогайте меня, не трогайте, — и его рука опустилась. Минуту Молли стояла молча, потом повернулась, все такая же прямая, и вышла.

Как только дверь за ней закрылась, в приемную вошел Джозеф.

— Простите, сэр, но вас желает видеть полковник. Я сказал, что вы заняты. Я знал, что она здесь. И мадам тоже хочет вас видеть.

Оурден сказал.

— Попросите сюда мадам.

Джозеф удалился, и мадам тут же вошла в приемную.

— Я не знаю, как мне быть, — начала она, — не может же наш дом вместить столько народу. Энни все время злится.

— Ш-ш, — сказал Оурден.

Мадам удивленно посмотрела на него.

— Я не понимаю, что…

— Ш-ш! — сказал он. — Сара, я прошу тебя сходить к жене Алекса Мордена. Ты понимаешь? Я прошу тебя побыть с Молли Морден. Говорить ничего не надо, просто побудь с ней.

Мадам сказала:

— У меня тысяча разных…

— Сара, я прошу тебя побыть с Молли Морден. Не оставляй ее одну. Иди.

Мадам, наконец, поняла его.

— Хорошо, — сказала она. — Хорошо, я пойду. Когда это будет кончено?

— Не знаю, — сказал он. — Я пришлю тогда Энни.

Она легко поцеловала его в щеку и вышла. Оурден подошел к двери и крикнул:

— Джозеф, теперь я могу принять полковника.

Вошел Лансер. Он был в новом, свежевыутюженном мундире и с маленьким кортиком у пояса. Он сказал:

— Добрый день, ваше превосходительство. Мне бы хотелось побеседовать с вами неофициально, — он взглянул на доктора Уинтера. — И наедине.

Уинтер медленно направился к двери, и когда он был уже у порога, Оурден остановил его.

— Доктор.

Уинтер повернулся:

— Да?

— Вы придете сегодня вечером?

— У вас есть какая-нибудь работа для меня? — спросил доктор.

— Нет, нет… Просто мне бы не хотелось оставаться одному.