Я сел за руль, пытаясь сообразить, что делать дальше, и что-то задело меня по бедру. Это были ключи того парня. Они свисали из замка зажигания. Один из них был от врезного замка, он был поцарапанным и потертым. Я сравнил его с тем, что был на брелке Мансура. Одинаковые. Я подумал, что это может быть ключ от гаража или магазина. Но теперь у меня была другая теория относительно того, что он открывает.

Кроме того, появился ещё один человек, о котором стоило беспокоиться. С тех пор, как парень поставил протез на мой столик в «Розе Прерий», я был полностью сосредоточен на поисках Микаэлы. Но этот парень знал, где меня найти. Это было ясно. И у него мог быть только один источник информации.

Я постучал в дверь морга и сразу вошел. Доктор Улье был там. Он лежал на полу, привалившись к столу для вскрытия. Его голова лежала на груди, кровь сочилась из одной ноздри и уголка его рта. Лабораторный халат был распахнут, пуговицы на нем были оторваны. Его галстук был натянут и съехал набок. Он потерял один ботинок. Его правое запястье было прикреплено к ножке стола кабельной стяжкой. Я шагнул к нему, и он поднял голову, затем отвернулся. На его лице промелькнул страх. Потом он узнал меня.

— С вами всё в порядке, доктор?

Казалось, у него перехватило дыхание.

— Эта скотина нашла вас? Мне очень жаль. Мне пришлось сказать ему, куда вы пошли.

— Ничего страшного. Я в порядке. Но как насчет вас? Вы ранены?

Доктор Улье вытер лицо свободной рукой.

— Ничего серьезного. Этот ублюдок сказал, что доберется до вас, а потом вернется за мной и отвезет меня к Дендонкеру.

— Этот человек больше не вернется.

Я подошел к автоклаву и взял скальпель. Затем я вернулся к столу, перерезал кабельную стяжку, положил скальпель в карман и помог ему подняться на ноги.

— Но могут вернуться другие. Доктор, у вас есть машина?

— Да, конечно. Вы хотите ей воспользоваться?

— Где она?

— На стоянке для персонала.

— Ок. Я хочу, чтобы вы немедленно сели в машину и уехали из города. Не заходите домой, нигде не останавливайтесь. Вы меня поняли?

Доктор снова дотронулся до своего лица.

— Я работаю здесь больше сорока лет…

— Я помню, вы мне говорили об этом. Но вы должны думать о своих пациентах. Вы не сможете им помочь, если будете мертвы. Эти ребята настроены серьезно.

Он на мгновение замолчал, а затем спросил:

— Как долго мне придется быть в бегах?

— Недолго. День или два. Дайте мне свой номер. Я позвоню, когда можно будет вернуться.

— Я думаю, мир не перестанет вращаться, если я уеду на сорок восемь часов.

Он подошел к столу и записал номер на одном из своих бланков.

— А что вы собираетесь делать?

— Вещи, о которых вам лучше не знать. Они будут противоречить вашей клятве Гиппократа.

Доктор Улье подобрал свой ботинок, выбросил испорченный халат в мусорное ведро, поправил галстук и направился на парковку. Он ездил на белом «Кадиллаке». Может быть, из 1980-х годов. Это была гигантская баржа. Он выглядел так, как будто должен сниматься в мыльной опере, с рогами на капоте. Я посмотрел, как он отъезжает, а потом вернулся в отделение скорой помощи.