Я покачал головой.

— Вот что я думаю. Ты узнал, что в TEDAC были какие-то улики против тебя. Что-то, что ещё не всплыло на свет, но скоро всплывёт. Затем тебе предложили купить отпечаток пальца Халила. И ты увидел свой шанс. Одним выстрелом убить двух зайцев.

Он не ответил.

— Я знаю, что это за улика. Я расставил все точки над i. Но мне нужно услышать, как ты сам признаешь это. И я хочу, чтобы ты извинился. Сделай эти две вещи, и тогда ты сможешь уйти.

Дендонкер молчал.

Я указал на тело Мансура.

— Сделай эти две вещи, или будешь выглядеть так же. Выбор за тобой.

Он глубоко вздохнул.

— Ну, хорошо. Та бомба в бейрутских казармах. Это я обучил ребят, которые это сделали. Они использовали запчасти, к которым я прикасался и на них остались мои отпечатки.

— Ты был инструктором? Вот как ты оказался в положении, чтобы самому выбрать водителя?

— Да, так. И именно поэтому я узнал твоё имя, когда мы впервые встретились в морге. В тот день ты заслужил «Пурпурное сердце». Я прочитал об этом позже.

— Ну, и?

— И мне очень жаль. Я прошу прощения. За всех, кто пострадал. За всех, кого мы убили.

Я посмотрел на Микаэлу. Она кивнула.

— Хорошо. — Я отступил назад.

— Ты можешь идти.

Дендонкер застыл на месте. Его глаза дико метались по сторонам, ища ловушку. Он оставался неподвижным в течение двадцати секунд. Затем он направился к двери. Сначала шёл, потом побежал так быстро, как только мог. Он продолжал бежать, пока не добрался до «Кадиллака».

Он прыгнул в него. Разогнался. И направился к воротам.

Я вытащил свой телефон. Там было сообщение о том, что я пропустил звонок. Я никогда раньше не видел этого номера. Но я точно знал, от кого это было. Или, скорее, от чего это было. Благодаря Микаэле Фентон.

Я нажал на кнопку, чтобы перезвонить по этому номеру.

Она спросила:

— Ты уверен, что хочешь это сделать?

— Почему бы и нет? Если Дендонкер говорит правду, с ним всё будет в порядке.

— Он солгал о том, что не знает, где находится третья бомба. Я сомневаюсь, что он говорит правду о «VX».

— Тогда это только его проблема. Я всё ещё даю ему больше шансов, чем он дал 241 морскому пехотинцу в Бейруте в тот день.

«Кадиллак» Дендонкера остановился у внутренних ворот. Телефон показал, что на мой звонок ответили. Ворота начали ползти в сторону. Щель стала достаточно широкой, чтобы в неё можно было проехать. Но «Кадиллак» стоял неподвижно. Ворота открылись на всю ширину.

«Кадиллак» не двигался с места. Затем его стоп-сигналы погасли. Он очень медленно покатился вперёд, слегка повернул влево и врезался в столб забора. Его звуковой сигнал ревел.

Микаэла спросила:

— Хочешь проверить? Убедиться, что он добавил «VX» в дым?

— Ну уж нет. Эта машина не герметична. Дендонкер там, где он того заслуживает. И я не собираюсь присоединяться к нему.

В последний раз я увиделся с Микаэлой Фентон полдня спустя. Мы встретились на дороге за городом. Я шёл пешком, она была в своем джипе. Она с рёвом пронеслась мимо меня, затем резко повернула влево и преградила мне путь. Её переднее крыло было на волосок от ствола дерева. Низкорослое, искривленное, уродливое растение, почти без листьев. Но единственное, что росло выше колена на многие мили в любом направлении.