Она повторила это ещё три раза, пока огромная машина тряслась по длинным прямым дорогам в город.

Она сказала это, когда припарковалась у Дома.

Она сказала это, когда мы шли через туннель.

Она сказала это, когда мы проверили, что деньги и наркотики всё ещё там.

Она спросила меня, когда мы сели у задней стены актового зала старой школы:

— Почему ты так уверен, что он вернётся?

— У него нет выбора, его план провалился. Это означает, что он не может оставаться в Соединенных Штатах и он не может вернуться в Бейрут. Он будет в списках наблюдения повсюду. Так что ему придется лечь на дно. Навсегда. И ему понадобится каждый пенни, который он сможет достать. И все ценные вещи, которые он сможет продать.

— Что, если ФБР уже поймало его? Он пытался уничтожить TEDAC. Страшно даже представить, какие силы они задействовали.

— Конечно, Бюро хочет найти его. Но они не знают, где искать.

— Разве ты им не сказал?

Я не ответил.

— Ну, ты даёшь! Но что, если они найдут его сами? Или если ты ошибаешься насчет его плана? Что, если он не провалился?

— Тогда он не приедет.

Микаэла ткнула меня локтем под рёбра, и мы приготовились ждать.

Было около семи вечера, прошло двенадцать часов с тех пор, как меня разбудил телефонный звонок. Шесть часов с тех пор, как я взломал старый армейский грузовик. Солнце стояло низко. Всё, к чему прикасались его падающие лучи, становилось оранжевым или розовым. Вид был великолепный. Если бы это случалось только раз в столетие, все собирались бы посмотреть, чтобы потом восторженно рассказывать о том, что они видели. Цвета менялись с каждой минутой. Тени сдвинулись и удлинились. Небо начало окончательно сереть.

Затем появились две более яркие точки. Они прыгали низко над землей. Но становились всё больше в размерах. Фары.

Мы перешли в обеденный зал. Мы оставили двери приоткрытыми. Прошло пять минут. Десять. Затем высокие окна засветились, как гигантские зеркала и снова погрузились во тьму. Наружные двери открылись и вошел Мансур. За ним следовал Дендонкер. Они направились прямо к алюминиевым контейнерам. Тем, что были полны денег и таблеток.

Фентон пошла первой. У неё в руках был один из трофейных «Uzi». Она подняла его и направила в грудь Дендонкера.

Она сказала:

— Ты. К стене. Руки поднять.

Дендонкер не колебался. Он был умным человеком. Он сделал именно то, что она ему сказала.

Я сделал шаг к Мансуру. Он ухмыльнулся, протянул руку и жестом поманил меня.

Я сказал:

— Ты не обязан этого делать. Ты знаешь, что проиграешь. Иди и подожди в машине. Я выведу твоего босса, когда мы закончим разговор. При условии, что он всё ещё сможет ходить.

Мансур вытянул обе руки прямо над головой, затем начал медленно опускать их в стороны, описывая широкий круг. Его пальцы были изогнуты стрелками. Это было похоже на начало какого-то ритуала боевых искусств. Может быть, это должно было что-то символизировать. Может быть, это должно было произвести впечатление. Или запугать. Но какова бы ни была цель, я не видел никакого смысла в том, чтобы позволить ему закончить, поэтому я бросился вперед и сильно пнул его ногой в правое колено. Достаточно сильно, чтобы раздробить коленные чашечки большинства людей.