На следующий день, ровно в три часа он нажал кнопку звонка соседской квартиры. Удивительно, но Борька не обманул – он оказался дома. Антон, по правде говоря, и не рассчитывал. Сосед смотрел на Антона каким-то затравленным взглядом, словно на том был надет белый балахон, а в руке зажата окровавленная коса.

– Ну, что, обрадуешь чем-нибудь?

Борька молча кивнул, потом пробормотал: «Да, сейчас», и скрылся в комнате. Вернувшись, протянул пять стодолларовых купюр, перетянутых резиночкой.

– Извини, пока больше нет…

– И когда будет? – Антон убрал деньги в карман.

– Ну, Антон, так тоже нельзя… Ты не прав…

– Интересно, а как можно?

– А вот так.

Последняя реплика принадлежала не Борису. Антон обернулся на голос и тут же получил резкий удар в живот из темноты. Дыхание словно остановилось, Антон закашлялся, согнувшись от боли в поясе и упав на колени. Хрустнули суставы заламываемых за спину рук, щёлкнули наручники. Мелькнули красные лампасы на серых брюках.

– Не дёргаться! Милиция!

– Вы чего, обал…

Удар по почкам.

– Хамить команды не было. Леха, обыщи этого говоруна.

Умелые руки пробежались по карманам старого спортивного костюма Антона.

– О, есть контакт. От ПМ маслёнок.

– Понятые! Понятые! Все видели?!

Антона поставили на ноги. Он узнал одного из милиционеров. Лейтенант из зала игровых автоматов. Второго, коротко стриженого крепыша в чёрной куртке он видел впервые. Судя по голосам, в подъезде находилось ещё несколько бойцов из когорты захвата.

– В чем дело, можно объяснить?

– Объясним… Сначала познакомимся. Старший оперуполномоченный Колядко. Криминальная милиция, – представился крепыш.

Антона подтолкнули к табурету, стоявшему в тесной прихожей. Дыхание восстанавливалось с трудом. Как бы ребро не сломали. На тумбочку положили пять знакомых купюр, ключи от квартиры и маленький пистолетный патрон.

В прихожей присутствовала чета пенсионеров с нижнего этажа. Антон их прекрасно знал, особенно Владимира Аркадьевича, которого снабжал книгами Блаватской, Гурджиева и Штайнера. Тот страстно увлекался окультными авторами. Вероятно, соседей пригласили в Борькину квартиру заранее.

– Здравствуй, Антон… Это ты? Ничего не понимаю.

– Объясняю, – взял слово оперуполномоченный Колядко, – на ваших глазах данный гражданин задержан за вымогательство. При досмотре мы изъяли у него помеченные деньги и пистолетный патрон.

Товарищ аккуратно взял с тумбочки патрон и поднёс к большим очкам Владимира Аркадьевича.

– Сейчас мы составим протокол изъятия, вы подпишитесь в качестве понятых. Это буквально пара минут.

– Владимир Аркадьевич, – кое-как прохрипел Антон, – это все неправда. Борька мне должен… А патрон не мой.

– Так все говорят, – Колядко присев на краешек тумбочки, извлёк из папки чистый лист, – кругом одни жертвы, хоть памятник ставь.

– Владимир Аркадьевич, – не унимался Антон, – я не вру… Не мой это патрон.

– Может, и не твой. Понятые расписываются только в том, что изъят он у тебя. Вместе с деньгами. Представься, пожалуйста, и назови адрес.

Антон выполнил просьбу, скрывать ему особо нечего. Через минуту Колядко протянул понятым исписанный лист и предложил ознакомиться. Владимир Аркадьевич прочитал протокол и как-то неуверенно кивнул: