И там мою семью нашли люди Миллинга.

– И где вы теперь? Далеко отсюда?

– Прилично. Три дня пути на север. Там неплохо, но добычи меньше, чем здесь.

Довольно урча, она снова потёрлась головой о мою голову. Прижавшись друг к другу, как в детстве, мы лежали за упавшим деревом. И на мгновение показалось, что всё по-прежнему, что я снова только пума и живу в горах, в национальном парке.

Три дня пути? Значит, далеко за пределами Йеллоустонского заповедника. Наверное, это уже в штате Монтана, в тех горах, что люди называют Галлатинским хребтом.

– У папы из-за раны теперь толком охотиться не получается. Я ему помогаю как могу. Но зимой мы всё равно часто ложимся спать голодными, – рассказала Мия.

На душе у меня было тяжело. Родителям моя помощь наверняка не помешала бы.

– Папа всё ещё сердится на меня? – спросил я, затаив дыхание.

Только бы это было не так! Только бы Эндрю Миллинг говорил неправду!

– Боюсь, что сердится, – вздохнула Мия. – Он не может простить, что ты решил остаться в мире людей. Мы с мамой тебя, разумеется, давно простили. Хотя, конечно, странно было видеть тебя сейчас в облике человека.

Меня словно скалой придавило. Миллинг не солгал! Это просто ужасно! Ну почему папа такой упрямый! Что плохого в моей теперешней жизни? А кроме того, в мире людей я смогу гораздо больше сделать для нас, оборотней. Например, как Лисса Кристалл со своей школой. Ну почему папа этого не понимает?!

Я лежал на земле без сил, словно подстреленный. Мия грустно тыкалась в меня носом.

– Да всё в порядке, – храбрился я, но Мия, конечно, мне не поверила:

– Я поговорю с ним ещё раз, ладно? Расскажу, что у тебя всё хорошо. Мама тоже очень-очень обрадуется, когда об этом узнает.

– Да, расскажи им обо мне, пожалуйста, – у меня немного отлегло от сердца.

– Ну и каково это – быть человеком? – поинтересовалась Мия.

Теперь пришла моя очередь рассказывать, и постепенно настроение у меня снова улучшилось. Мия удивилась, узнав, что я хожу в школу для оборотней. Она ведь даже не знала, что таких, как мы, называют оборотнями, и, конечно, не подозревала, что для нас существует специальный интернат.

– Здорово там у вас, – с лёгкой завистью сказала Мия и продолжила расспрашивать меня о городе и людях.

– А что у тебя? Ты ещё иногда превращаешься?

– Летом бывает, – ответила Мия. – Купаться без меха прикольно. Мне очень нравится.

Я скорчил шутливую гримасу:

– Ты не кошка! Кошке бы такое не понравилось!

Мия легонько толкнула меня и прикусила мне ухо зубами. Потом вздохнула:

– А помнишь супермаркет? Там было столько вкусной еды…

– Помню, – сухо ответил я.

Когда мы впервые ходили в город, Мия разнесла там весь мясной прилавок.

И тут вдруг меня осенило:

– Слушай, а давай сходим в город вместе? Я там хорошо ориентируюсь, тебе нечего бояться. Можем блинчиков с беконом поесть или ещё чего-нибудь.

Мия смотрела на меня растерянно, но заворожённо.

– Что такое блинчики?

– Ну, это такие круглые вкусняшки из теста, – попытался я объяснить, но напрасно: Мия же даже не знала, что такое тесто! – Ну пожалуйста, очень прошу, пойдём со мной – и сама попробуешь!