– Тогда всё понятно, – шепнул я в ответ.

И мы направились в столовую, где Холли и Брэндон учинили Генри допрос. Мне оставалось только надеяться, что ему всё ещё у нас нравится и что из его карманов ничего не пропало. С Холли же никогда не угадаешь. Но в любом случае настроение у новичка было лучше, чем раньше, когда мы тайно за ним наблюдали.

– А сколько всего человек пригласил Джефри? – спросил я Дориана: наш кот всегда был в курсе всего происходящего в школе.

– Всех, кроме нас, ну и травоядных, конечно, тоже не позвал, – скорчил он гримасу. – Жаль, торт так вкусно пахнет! Точно с масляным кремом!

Фрэнки только рукой махнул:

– Я больше люблю лосось.

– А ко мне на день рождения никто из моего класса никогда не приходил, – криво улыбнулся Генри.

Ну, это ещё что!

– А я вообще ни разу день рождения как надо не праздновал, – объявил я, стараясь не показывать, как сильно меня задела за живое вечеринка Джефри. – В моей настоящей семье понятия не имели, что это такое. Я даже не знаю, когда точно родился. Рэлстоны праздновали мой день рождения в тот день, когда я к ним пришёл, но радости мне это не приносило. И подарки тоже всегда были так себе.

Друзья в ужасе уставились на меня.

– Кошмар какой! – выдохнул Дориан. – Даже когда я был котом, хозяева праздновали мой день рождения. И для меня готовили особое угощение – крабов.

– Ну ты, мягкая игрушка, хватит подливать масла в огонь. Ты что, не видишь – на нём уже и так лица нет, – набросилась на него Холли, а потом повернулась ко мне: – Караг, ты знаешь, в какое время года ты родился?

– Мама говорила, что весной, снег ещё лежал, и мы сначала довольно долго оставались в пещере, прежде чем нам с Мией разрешили выйти.

В пещере было тепло, темно и душно. Я хорошо помню, как впервые выбрался из неё, как ощутил солнечные лучи на коже и неуклюже побежал за шмелём.

Холли просияла:

– А знаешь что? Я дарю тебе день рождения! Двадцать пятое января подойдёт?

Я смотрел на неё совершенно ошарашенно:

– Что ты мне даришь?

– День рождения, мальчик-пума. Если ты не знаешь, когда родился, то я могу просто выбрать для тебя день, разве нет?

А что, неплохо придумано. И чем дольше я размышлял, тем больше мне эта затея нравилась. Но стопроцентной уверенности всё ещё не было.

– Двадцать пятое января… Так это уже на следующей неделе! – удивился я.

– Вот и отлично, – обрадовался Брэндон. – Мы устроим для тебя вечеринку в сто тысяч раз лучше, чем у этих облезлых волков.

– Я беру на себя украшение подвала. Вот увидишь, всё будет просто орехово! – воодушевилась Холли. – Еду каждый принесёт сам, а Шерри что-нибудь добавит – она тебя любит.

– Нимбл организует музыку, я его попрошу потом, – Брэндон уже вовсю планировал праздник.

– Я могу испечь маффины, меня мама научила, – предложил Генри. – Что вообще любят пумы? Положить внутрь кусочки салями?

– Да, конечно! – У меня потекли слюнки: ещё чуть-чуть – и зубы превратились бы в клыки.

Генри пришла в голову ещё одна мысль:

– А что, если устроить костёр на лугу перед школой?

Но остальным его идея не очень понравилась.

– Костёр? Ты что, человек, что ли? – пропищала Холли.