Первым ударом по британской экономической мощи стали железные дороги. На континенте — их стали прокладывать все больше и больше, в том числе — трансъевропейских. Сначала британцы относились к этому с презрением: паровая тяга стоит довольно дорого, еще дороже стоит прокладывание тысяч километров стальных магистралей — при том, поезд, даже самый тяжелый везет хорошо если десятую часть того, что способно взять на борт приличное грузовое судно. Причем в отличие от грузов, перевозимых морем — груз, перевозимый железной дорогой нельзя быстро перенаправить в другом направлении, продавец и покупатель намертво связаны друг с другом стальной веткой. В то время как судно — может разгрузиться в любом порту. И таким образом, растет конкуренция, растет экономическая мобильность. А метрополия в этом смысле выглядит просто отлично: небольшой, крайне развитый промышленно остров с коротким плечом подвоза товаров от фабрик к портам. Это тебе не Россия с ее необъятными просторами. И не Германия с ее весьма суженным выходом в море, да еще и в — неспокойную, холодную, мелководную Балтику…
Но все менялось. Русские — еще в двенадцатом году сделали паровоз, который развил на испытаниях скорость в сто двадцать пять километров в час по европейскому измерению. Германский механик Рудольф Дизель — изобрел новый мотор, дающий очень большую мощность и способный питаться переработанной нефтью. Североамериканцы — для своих межконтинентальных дорог первыми придумали тепловоз, как раз с этим самым дизелем — он намного мощнее и экономичнее паровоза. Русские — упорно строили и строили стальные магистрали, связывая громадные неосвоенные куски своей страны меж собой и с Европой. И вот — России уже не нужны были порты для того, чтобы торговать с Германией и со всем миром. И Германии — не нужна была вода, не нужен был сильный флот, чтобы торговать с Россией. Вот почему Великобритания, даже разбившая в составе международной коалиции флоты Континентального союза на море — вынуждена была пойти на заключение унизительного Берлинского мирного договора. Блокада побережья — ничего не дала, Германия получала ресурсы из России — а вот рейды цеппелинов и тяжелых бомбардировщиков становились все опаснее и опаснее. Так что — Британия хорошо выбрала момент: накануне сваливания ситуации в штопор, скорее всего — и накануне выхода САСШ из войны вообще. Североамериканцы, нация торговцев и бродяг — после колебаний все-таки поддержала бывшую метрополию, однако обязательств своих не выполнила. Североамериканские войска так и не высадились на дальнем Востоке, зато — североамериканские бизнесмены вовсю принялись торговать с врагом. На раздраженные ноты Британии североамериканское правительство пожимало плечами: у нас свободная страна, господа, мы не можем запретить своим людям что-то делать. Так что, несмотря на патриотический угар, наиболее дальновидные британские политики понимали: надо выходить из войны, пока все не начали понимать, что Британия проигрывает. Потом — будет еще хуже.
Вторым ударом по британскому господству на море — стал адмирал Александр Колчак. Именно он — поставил под сомнение знаменитую «линейную» тактику боя, благодаря которой британцы правили двести лет. Изначально опытный минер, он делал открытие за открытием в военно-морской тактике. Способы и методы минирования, подводные минные заградители, самодвижущиеся мины, мины с устройствами предохранения от разминирования. Мины в сочетании с огнем береговых батарей, подвижные береговые батареи обороны. Все это — обесценивало британские подходы к тактике и стратегии и делало прибрежные воды смертельно опасными. А Балтика — она же вся мелководная. Тяжелая, с неприятными неожиданностями, с подрывами, без видимого врага война, война на истощение — совсем не то, чего хотели бы британцы. Ведь они, из-за ограниченности ресурсов не могли вести войну долго и должны были побеждать быстро и окончательно, в генеральном сражении. А Россия огромна, может вести войну годами…