– И что, она исчезла? – поинтересовался Ломбард.
– Исчезла, сэр.
Все переглянулись.
– Ну… и что с того, в конце концов? – угрюмо сказал Блор. – Безумие, конечно… как и все остальное. Но какая разница? Шелковой занавеской никого ведь не убьешь. Забудьте о ней.
– Да, сэр, спасибо, сэр, – сказал Роджерс и вышел, закрыв за собой дверь.
Комната снова погрузилась в пучину страха. Все опять исподтишка следили друг за другом.
VI
Обед был подан, съеден и убран. Еда была простая, в основном консервы.
После напряжение в гостиной стало почти невыносимым.
В девять часов Эмили Брент, встав со своего места, сказала:
– Я иду спать.
– Я тоже, – добавила Вера.
Обе женщины поднялись наверх, а Ломбард и Блор последовали за ними. На площадке лестницы мужчины остановились и проследили за тем, как женщины дошли до своих спален, вошли внутрь и заперли двери. Синхронно щелкнули задвижки, в замочных скважинах лязгнули ключи.
– Вот кого незачем предупреждать, чтобы запирались на ночь! – с усмешкой произнес Блор.
– Что ж, по крайней мере, с ними этой ночью ничего не случится! – сказал Ломбард.
И он пошел вниз, а Блор – за ним.
VII
Четверо мужчин просидели в гостиной еще около часа. Наверх они поднялись все вместе. Роджерс видел их из столовой, где накрывал стол к завтраку. И слышал, как они задержались на площадке лестницы.
Тут раздался голос судьи:
– Думаю, джентльмены, мне нет нужды напоминать вам о необходимости запираться.
– И не только запереться, но и цепочку сквозь ручку пропустить, – кивнул Блор. – Замок ведь можно открыть снаружи.
– Любезный Блор, – буркнул Ломбард, – ваша беда в том, что вы слишком много знаете!
– Доброй ночи, джентльмены, – серьезно произнес судья. – Дай нам Бог встретиться опять завтра утром!
Роджерс неслышно вышел из столовой и тихо скользнул вверх по лестнице. Добравшись до середины, он встал, прислушиваясь к тому, как закрывались четыре двери, щелкали замки, звенели цепочки.
– Вот это правильно, – покивав, прошептал он и вернулся в столовую.
Для утренней трапезы все было готово. Взгляд дворецкого на миг задержался на зеркальном блюде посреди стола и фарфоровых фигурках на нем.
Вдруг Роджерс ухмыльнулся и прошептал:
– Пригляжу-ка я за тем, чтобы сегодня ночью все обошлось без фокусов.
Он пересек комнату и закрыл на ключ дверь в буфетную. Затем вышел в холл, запер дверь столовой, а ключ опустил в карман. После, погасив везде свет, заспешил наверх, в свою новую спальню.
Там было лишь одно место, где мог кто-нибудь спрятаться – гардероб, – и Роджерс сразу в него заглянул. Потом, заперев дверь на ключ и цепочку, стал готовиться ко сну. При этом он приговаривал:
– Все, хватит с меня этих штук с фарфоровыми игрушками. Поиграли, и будет…
Глава 11
I
Филипп Ломбард привык просыпаться на рассвете. Так было и в то утро. Он приподнялся на локте, прислушался. Ветер стал, пожалуй, слабее, но совсем не стих. А вот дождя не было…
В восемь утра ветер задул сильнее, но Ломбард этого уже не слышал. Он спал.
В девять тридцать Филипп сел на краю кровати, глядя на свои ручные часы. Поднес их к уху, послушал. И вдруг, раздвинув губы и невесело оскалившись в характерной хищной улыбке, почти неслышно произнес: