Запах секса все сгущался, и в нем мелькали совсем острые и опасные нотки — я была только рада вырваться на улицу, хотя прохладный ветер притянул мокрую ткань блузки к коже, и меня зазнобило.

Но в машине я опустила стекло и глотала ночной свежий воздух как лекарство, позволяла ему осушить мои слезы. Август всего несколько минут как начался, ночь была пока теплой, но в воздухе уже чувствовались тонкие ледяные стрелы грядущей осени. Всего лишь чуть более прохладное дуновение ветра, одна вплетенная в потоки нить. Как один или два седых волоска. Можно выдернуть и сделать вид, что ничего не было, но обратный отсчет уже начался.

В начале июня казалось, что лето никогда не кончится, а сейчас его осталось меньше трети и с каждым днем оно утекает сквозь пальцы все быстрее. Но Макс сказал: если бы тебе предложили всего один кусочек торта, стала бы ты отказываться только потому, что хочешь его весь?

Что, если бы это было последнее лето в моей жизни? Если бы я знала, что вообще все закончится осенью, и мы останемся лежать, навсегда в одно мгновение переплетясь обнаженными телами, окаменевшим пеплом, как жители Помпей?

Провела бы я его так?

Макс остановился возле моего дома, отстегнул ремень, но я положила ладонь на его локоть:

— Давай сегодня выспимся?

— Давай, — с готовностью согласился он. — Я, наверное, за последние пару месяцев и пяти часов подряд не проспал!

И он потянулся выключать мотор, но я мотнула головой:

— Нет, я имею в виду — по отдельности. — Улыбаясь через силу, добавила: — Если мы вместе пойдем спать, то мы снова не пойдем спать.

— Ну… — на лице его мелькнуло сомнение, подозрение, колебание. — Если ты хочешь.

— Хочу. — Я нежно коснулась его губ и вышла из машины.

Держать лицо и притворяться, что все отлично, — то, что я отменно умею с детства.

Дома на полу валялись выкинутые из шкафа платья, юбки и чулки. Косметика была разбросана по ванной, пахло чем-то острым, чем-то сладким, чем-то жгучим. Хотелось взвыть — не так, как ждал Макс, иначе. Расцарапать руки хотелось. Заглушить этот запах.

Где мои сигареты? А, он их выкинул…

Я машинально обшарила свои обычные тайники — за батареей, внутри вытяжки, в вентиляции. Дурацкая привычка, но в моей жизни уже был мужчина, запрещавший курить. Ты и тут не первый, Макс…

Нашла под раковиной, за мусорным ведром. Села на подоконник, жадно затянулась, чувствуя, как продирает горло и кружится голова.

Холодная ладонь августовского ветра шлепнула меня по щеке: не реветь!

Я даже не заметила, как это случилось. Как я отдавала по сантиметру свою территорию, прогибалась так постепенно, что казалось — прямая линия, а не путь вниз.

Но на долгой дистанции видно, что раньше была злая и веселая Ася, а теперь есть ноющая Настенька, испугавшаяся, что ее бросил парень посреди секс-вечеринки. И вместо того чтобы пойти зажечь так, чтобы все эти уроды и извращенцы прыгали на задних лапках и пускали слюни, а Макс сам пришел узнать, что за кипеш, побежала его разыскивать.

Он сделал меня слабой.

Потому и прошлое вернулось. Оно всегда шакалит там, где слабость.