БЫЛО РОВНО ДВЕНАДЦАТЬ ЧАСОВ типичного лондонского дня, и шел типичный лондонский дождь. И поскольку было ровно двенадцать, Биг-Бен — очень то-о-очные огро-о-омные часы на огро-о-омной башне в самом центре Лондона — начал отбивать удары. И когда он отбивал последний из своих двенадцати типично лондонских ударов, открылась дверь в номер гостиницы «Регент Корт Ярд Гарден Сквер Кроссинг».

— Вы только взгляните, какой вид! — воскликнула Лисе и, не закрыв двери, бросилась к окну. — Отсюда видны и Темза, и Вестминстерский мост, и Биг-Бен!

— Чур, верхняя постель моя! — крикнул Булле и оттолкнул доктора Проктора.

— Здесь наверняка нет двухэтажных крова-атей, — сказал профессор. — Тебе и Лисе достанется по одной крова-ати в спальне, а я буду спать здесь на дива-ане.

Булле скорчил гримасу:

— «Дива-ане»? «Крова-атей»?

Профессор вздохнул и поставил сумку для игры в гольф рядом с диваном.

— Я же объяснял вам, что прихватил с собой только две языковые пилюли со школьным английским языком. Их я отдал вам, а себе взял пилюлю…

— …с шотландским диалектом, — закончил Булле. — И все-таки: «дива-ане»?

— Шотландский диалект звучит немного по-другому, Булле, но ты сумеешь разобраться.

— Лишь бы вы не ходили в юбке и не играли на волынке, — сказал Булле и исчез в спальне.

— Эй, люди, — позвала Лисе. — Надо поспешить в Музей восковых фигур мадам Турет, вдруг там очередь у входа, а нам надо прийти точно.

— Ну-ка, попробуем, — крикнул Булле из спальни. Он попрыгал на одной кровати, потом перешел к другой и попрыгал там. — Прыгучесть лучше здесь. Я беру себе кровать у окна, хорошо, Лисе?

— Бери, пожалуйста, но что было бы, если бы я сказала «нет»? — вздохнула Лисе.

— Тогда ты, конечно, получила бы кровать у стены, я же разумный человек. Хо-хо, я долетаю до потолка!

— Идем!

— Надо же мне переодеться.

— Булле! Если мы хотим успеть…

— Я готов!

Лисе и доктор Проктор замерли. В дверях стоял Булле в твидовом пиджаке и твидовой шляпе, которая выглядела не менее глупо, чем головные уборы гвардейцев секретной службы.

— В чем дело? Настоящие детективы должны переодеваться и иметь секретные имена. Так что можете с этой минуты звать меня Шерл. — Булле зажал в зубах изогнутую трубку. — Ты, Лисе, можешь называться Холмс. А доктор будет носить имя…

— Доктор Ватсон? — предположила Лисе.

Булле почесал себе щеку:

— Нет, это должно быть что-то шотландское. Доктор Мак-Карони.

— Макарони? — повторила Лисе. — Разве это не итальянское имя?

— Такое же неитальянское, как Мак-Эльанджело и Мак-О’Поло[18], — сказал Булле. — Звучит прекрасно, на мой взгляд.

— Вы готовы, Шерл и Холмс? — спросил доктор Мак-Карони. — Пора идти.

И верно, перед входом в Музей мадам Турет была очередь.

Трое друзей купили билеты и вошли внутрь. Проталкиваясь через толпу посетителей, они проходили мимо знаменитых людей в натуральную величину, и доктор Проктор стал объяснять, кто такие Элвис, Мэрилин Монро, Джон Ф. Кеннеди и Уинстон Черчилль.

— А вот этого я знаю! — заявил Булле и показал на невысокого мужчину в военной форме и треугольной шляпе.