Амджад ухмыльнулся:

— Умные мальчики. Вы не так доверчивы, как я иногда опасаюсь. Я сделаю вас своими наследниками. — Он выгнул бровь, глядя на них. — Но нам понадобились годы, чтобы случайно обнаружить ее дьявольский заговор. Хотите пари? В свое время мы узнаем, что она сотворила нечто гораздо более ужасное, чем срыв церемонии. Может, она действительно подготовила сценарий конца света? — Он обратился к Джалалу: — Хотя, судя по тому, как ты выглядишь, она уже угробила тебя.

Шахин свирепо посмотрел на Амджада:

— А вдруг Сондосс ни при чем?

Хайдар покачал головой. Он был так же потрясен, как Джалал.

— Нет. Это дело рук нашей матери.

Харрис кивнул:

— Согласен. Я одного не пойму: как она заставила Луджейн уехать?

Джалал повернулся и пошел прочь. На этот раз братья его не останавливали. Он не знает, как его мать вынудила Луджейн все бросить. Но выяснит это.

Он положит конец преступлениям своей матери раз и навсегда.

Через десять часов, за которые Джалал едва не потерял голову от тревоги и тоски, он вошел в дом с видом на море. Дом располагался в Арубе, где отбывала ссылку Сондосс.

Джалал и Хайдар выбрали для нее это место потому, что здешний климат был максимально приближен к климату Азмахара, а внутри поддерживался такой уровень комфорта, к какому привыкла павшая королева. Несмотря ни на что, они хотели, чтобы в изгнании она чувствовала себя как дома.

Но с Джалала довольно. Больше он не поддастся сыновней любви и слабости. Не потому, что едва не умер, когда думал о похищении Луджейн, или оттого, что сорвалась свадьба. Он не забудет, как эта женщина снова поступила с его возлюбленной. Он не простил ей прошлые прегрешения. И отныне никогда не простит. Он даже представить не мог, как страдала Луджейн, когда Сондосс заставила ее покинуть собственную свадьбу.

Боже, как ей удалось это сделать?

Отмахнувшись от охранников, которых выбирал для матери сам, Джалал шагнул в одноэтажный просторный дом. С ним внутрь попали первые лучи солнца. При мысли о том, что Сондосс может преспокойно спать, сорвав свадьбу собственного сына, он ощутил приступ невероятной ярости.

— …Все, как вы хотели.

Джалал с трудом разобрал эти слова, но они буквально ударили его в самое сердце. Он не сомневался, что узнал этот голос.

Луджейн. Она здесь.

При звуке ее голоса он чуть не сошел с ума. Он ворвался в личные покои матери и замер в дверях, видя перед собой картину, которая не могла привидеться ему и в страшном сне. Его мать и Луджейн преспокойно попивали горячий чай.

Ни одна из женщин не удивилась его появлению. Казалось, они ждали его приезда. Сондосс в атласном халате изумрудного цвета — этот оттенок придавал немного живости ее суровым глазам — выглядела как никогда величественной и молодой. На Луджейн был строгий серый брючный костюм; ее волосы были по-прежнему уложены в пучок для свадьбы, на которую она не пришла. Луджейн старалась не смотреть на Джалала.

Он должен был успокоить ее, но…

— Я рада, что ты приехал, дорогой. — Бывшая королева говорила спокойно, протягивая ему руку. — Выпей с нами чаю. Или тебя уже накормили в самолете отвратительной едой?