Сквозь противоположную дыре прозрачную стену льется вечерний свет. Какой яркий закат сегодня, оранжевый, даже глазам больно. Наверное, все из-за туч, что никак не уходят прочь. Краски словно на картине, очень красиво и вместе с тем как-то мрачно, зловеще смотрится. Оранжевое пятно на больничном пластике…

Отсюда и котлован виден, куда упало тело. А вон там валялась разбитая каталка. Ужасный случай… Теперь, вероятно, и начальство пострадает, снимут кого-нибудь, за такие вещи всегда снимают с должности… Хотя в чем, например, виноват главврач, если больной вдруг решил покончить с… Нет, снимут – это точно, недаром говорят, что какая-то комиссия приезжала или даже не комиссия, а спецгруппа какая-то сверхсекретная и они сразу же забрали тело из морга. Вообще опять какие-то странные слухи бродят по госпиталю. И ей, Верочке Дягилевой, это не нравится. Надо линять, искать другое место работы, пусть даже и в обычной городской больнице. Хватит с нее того, прошлого случая и…

Мобильный.

– Алло?

– Вер, ты где застряла? Спустись в приемный покой, тут на «Скорой» пострадавшего в ДТП доставили, забери документы для отделения нейрохирургии.

Верочка Дягилева заспешила к лифту, по пути еще раз оглянулась: дыра, ощущение такое, что этот свет оранжевый, свет вечерний не через прозрачные стены перехода проникает, а сочится сквозь мутный полиэтилен, заполняя собой пространство.

Через пять минут она уже возносилась на лифте из приемного покоя на одиннадцатый этаж, в отделение нейрохирургии. Больной по фамилии Голован, какая смешная фамилия, звать Иваном, привезли его на «Скорой» из красногорской больницы. Сопровождали машину два сотрудника уголовного розыска: якобы потерпевший в ДТП водитель – какой-то важный свидетель, в больнице его первично обследовали – нужна срочная сложная операция, закрытая черепно-мозговая травма, звонили в Склифосовского, там все дежурные бригады заняты, оперируют, привезли сюда, в госпиталь. Надо же – ночная операция как раз на ее дежурство, вот вам и практика наглядная…

Отдав документы, Верочка задержалась в отделении нейрохирургии, как и положено было по должностной инструкции. Сейчас у всей дежурной бригады будет много работы, куда-нибудь точно отправят и ее.

Солнце село – из окна одиннадцатого этажа краски майского вечера совсем-совсем другие. Сумерки, скоро стемнеет. Этот водитель бедный, наверное, сильно ударился головой. Голован – головой… Они сейчас все ездят на бешеной скорости, без всяких правил. А вообще это редкий случай, когда гражданского привозят в ведомственный военный госпиталь. Но Склиф загружен в этот вечер под завязку, а в обычной больнице с такой операцией не справятся, квалификация не та.

– Вторая операционная готова… оперировать будет Одиноков, сам… Так, где санитарка?

– Я тут, – откликнулась Верочка Дягилева.

– Вы в лабораторию, вот код – отроете сейф-холодильник с запасами плазмы, тут написано – заберете все по списку и привезете.

Зажав бумажку с кодом, Верочка пулей полетела назад. Кровь нужна, обычное дело, сейчас она привезет несколько упаковок. По дороге захватила столик на колесах – удобнее будет везти. Лифт что-то никак не вызывается. Как вечер, так всегда что-нибудь не так. Электричество они, что ли, экономят таким образом?