Человеку было за шестьдесят, но широкие плечи, ровная спина и живые блестящие глаза свидетельствовали, что он в отличной физической форме. Волевое лицо с квадратным подбородком, выступающие скулы, уверенный, с легким прищуром взгляд делали его похожим на Клинта Иствуда. Он прожил несколько жизней, и одна была тесно связана с Москвой. За треть века здесь многое изменилось, и сейчас он поворачивал короткостриженую седую голову справа налево, рассматривая могучие, но аскетичные сталинские высотки и копирующие их современные новоделы с баснословно дорогими пентхаусами, ряды старых, потускневших от времени и явно требующих ультразвуковой чистки «зубов» Нового Арбата, голубоватые, похожие на стаканы для коктейлей небоскребы новейшего времени, красное с белым здание «Президент-отеля», гравированный купол храма Христа Спасителя, железную мачту скульптурного фрегата и поднятую руку Петра I… Он видел три полукруглые, похожие на ангары, галереи ГУМа и парящих над ними золотых двуглавых орлов… Слева он видел заурядное, ничем не привлекающее внимание иностранцев, но обязанное быть важным и значимым для российских граждан здание Государственной думы. Для человека, похожего на Клинта Иствуда, Дума никакого интереса не представляла. Он был американцем, и в одной из прошлых жизней его звали Кертисом Вульфом.
Человек доел суши и допил саке. Официант почему-то не появлялся. Несмотря на высокий класс отеля и умопомрачительные цены, обслуживание здесь оставляло желать лучшего. Может быть, потому, что «Ритц-Карлтон» открылся только шесть дней назад и персонал не успели вышколить. А может, потому, что русский сервис почти никогда не соответствует московским ценам. Но бывший Кертис Вульф никуда не спешил. Он закурил сигарету, откинулся на спинку дивана, глубоко затянулся и продолжал смотреть по сторонам. Он видел многочисленные строительные краны и красно-белые трубы на горизонте, видел огромный крутящийся знак «Мерседеса», рекламы «БиЛайна» и «Мегафона»…
А на забранном зеленой сеткой здании, строящемся на месте бывшей гостиницы «Москва», видел огромный плакат, призывающий москвичей покупать «Роллексы». Отовариться швейцарскими часами в русской столице было чрезвычайно просто: накануне в подземном переходе он видел «Омеги» по сто долларов, «Роллексы» по сто двадцать и даже «Патек Филипп» и «Вашерон Константин» по двести! Если бы владельцы и менеджеры известнейших в мире швейцарских мануфактур узнали, что их торговая марка продается как минимум в сто раз ниже реальной цены, они бы поседели, а может, и начисто лишились волос. Как может наглое пиратство столь откровенно процветать в центре столичного города, под самым носом у властей, человек понять не мог. В его прошлый визит ничего такого здесь не было. Да и быть не могло. Зато в церкви он по-настоящему влюбился, церкви необыкновенно красивые… Жаль, пленку отняли, можно было действительно прекрасный альбом сделать! И «Пентакс» отобрали, с длиннофокусным объективом и просветленными линзами. Им бы сейчас такие фото снять! Убрал резкость, слегка сбил фокусировку, изменил ракурс — и вот обычные предметы получают на снимке необычный вид…