— Let's dance a rock-and-roll?

«Станцуем рок-н-ролл?» Английское произношение Сергея было у них в доме поводом для множества застольных шуток и прибауток. Света и Родион свободно общались на английском, он был для них как второй родной язык, а вот Сергей, несмотря на свою фанатичную любовь к Элвису и Бадди Холли, язык знал на «троечку», а слова выговаривал твердо, железобетонно, без малейшей попытки попасть в акцент. Когда-то это казалось Свете очень смешным и забавным. Сейчас ей смеяться не хотелось.

Через несколько секунд послышался ответ:

— Always please. I've got a patephone.[27]

Из колодца показалась голова в шлеме и сдвинутой на лоб маске, похожей на водолазную, с круглыми окулярами. Мигунов понял, что это усовершенствованные инфракрасные очки. Потом появилось могучее тело, обтянутое тонким, прорезиненным комбинезоном. От комбинезона воняло, как будто по дороге сюда проводник выкупался в дерьме. На маске и на комбинезоне виднелись следы свежей крови. Света жадно вглядывалась в чумазое, блестящее от пота лицо их спасителя. Взгляд его холодных глаз был на удивление спокоен.

— Все в порядке? — спросил он по-русски.

— Да, — сказал Сергей. — А у вас?

— Были некоторые проблемы, но они разрешились, — и голос его был спокоен. — Извините за опоздание.

Потянув за веревку, проводник вытащил объемистый рюкзак.

— К делу. Вначале займемся патефоном! Где провод номер один?

Проводник, будто примеряясь, стал присматриваться к черным змеям на стене.

— Да нет, он в бетоне, — сказал Мигунов. — Надо зайти в отсек контроля… Пошли!

Они быстро двинулись дальше, Светлана отставала все больше и больше. Через сто метров встретилась очередная стальная дверь. Сергей открыл ее, и мужчины вошли внутрь. Они попали в небольшую квадратную комнату, в которой стояли стойки с контрольной аппаратурой и забранные в пуленепробиваемое стекло шкафы с электронной начинкой. Из бетонной стены выходили четыре кабеля, проходили через шкафы и коммутаторы и вновь скрывались в стене. Это был нервный узел коммуникаций российского правительства, через который проходила информация самого высокого уровня секретности.

Сергей осмотрелся, на всякий случай зачем-то перебрал кабели руками, уверенно выбрал один и кивнул спутнику.

— Вот он. Только имейте в виду, здесь емкостной контроль. Дополнительное подключение сразу изменит нормативные параметры.

— Ничего, конструкцией предусмотрена защита.

Проводник достал из рюкзака «патефон Кольбана» в новом исполнении — более толстый и длинный, черный, — он сливался с фоном и издали был почти незаметен. Повозившись, проводник сноровисто надел его на нужный кабель, закрепил, потом повернул крохотный тумблер и взглянул на компактный прибор со слабосветящимся экраном.

— Все, сигнал пошел, — с удовлетворением сказал он.

«Действительно все, — подумал Мигунов. — Осталось пристрелить нас со Светой — и все в порядке…»

Проводник будто прочел его мысли.

— Теперь мне осталось только вывести вас отсюда. И убраться самому… Как это у вас говорится — подобру-поздорову, да?

Света стояла в тоннеле. Вид у нее был обиженный и жалкий.