– Кто-нибудь может мне объяснить, что здесь произошло? – хмуро спросил Виктор.
32. Я должна была это сказать…
Следующим утром Милана проснулась от звонкой трели. Но это был вовсе не будильник. Звонила ее мать Доминика. Поветруля потянулась за телефоном и едва не вскрикнула от боли. Казалось, что все ее тело после вчерашнего похода на вечеринку превратилось в один сплошной синяк. Болело абсолютно все.
– Почему ты мне сразу не позвонила?! – завопила мать, едва Милана ответила на звонок. – Я едва не рехнулась, когда обо всем узнала! Ты видела, как убили Шорохова? Ты цела? Кто еще пострадал?
– Мама, успокойся! – крикнула Милана, чтобы заткнуть этот фонтан красноречия. – Шорохов погиб не на моих глазах! Я не пострадала. И все остальные целы, кроме разве что Бельцева. У него подозревают сотрясение мозга.
– Почему ты сразу мне не позвонила?!
– Потому что не хотела тебя пугать! Ты кричишь так, что мне приходится держать телефон на вытянутой руке.
– Ну извини, – уже спокойнее проговорила Доминика. – Но представь себя на моем месте. Я ничего не знала, пока не пришла утром на работу. А в нашей редакции ночные происшествия – новость номер один. Как ты думаешь, что я испытала, узнав, что моя дочь имеет самое непосредственное отношение к этой кошмарной новости.
– У меня все хорошо, мам, – заверила родительницу Милана. – Хочешь, пообедаем сегодня вместе? У нас нет занятий. Вернее, для всех остальных они есть, но нам решили сделать небольшую поблажку.
– Обязательно пообедаем! – тут же согласилась Доминика. – И ты мне обо всем расскажешь!
– Отлично, договорились.
Милана положила телефон на тумбочку, затем медленно, морщась от боли, откинулась на подушку и глубоко вздохнула. Сегодня ей придется ответить на массу вопросов, но она уже морально к этому подготовилась. Сначала будет беседа с полицией, затем с директрисой, а позже с Маратом Закревским, которого немало заинтересовало случившееся.
Но было еще кое-что, о чем ей отчаянно хотелось рассказать, и чем скорее, тем лучше. Потому что совесть уже совсем замучила. Умывшись, наскоро подкрасившись и припудрив синяки на лице, Милана натянула ученическую форму академии «Пандемониум» и отправилась на поиски Тимофея Зверева.
Ей повезло: она заметила парня сразу, едва вышла из женского корпуса. Тимофей возвращался со своей ежедневной утренней пробежки. Мокрый от пота, в спортивных шортах и черной майке, с полотенцем на шее, он бодро шагал в сторону мужского корпуса. Поветруля остановила его возле столовой.
– Привет, – буркнула Милана, стараясь не смотреть в его серо-голубые глаза. – Только молчи! – Видя, что Тимофей хочет что-то сказать, она предостерегающе вскинула ладонь. – Просто выслушай меня, иначе я больше никогда не решусь это сделать.
Парень молча кивнул и заинтересованно уставился на нее.
– Мы никогда не были друзьями, – начала Милана, – и вряд ли ими станем, несмотря на все пережитое вчера. Мы слишком разные, и меня сильно раздражают твои друзья. Но вчера ночью вы спасли меня, хотя вовсе не обязаны были это делать. Поэтому я хочу тебе кое в чем признаться. Недавно твоя мачеха Анфиса попросила меня об одной услуге. Я должна была подбросить в твою комнату ее перстень.