– Кто?

– Они – кровные родственники. Он, этот пироман, и… и вон. – Джен ткнула пальцем в Лонгсдейла, ссутулилась и отвернулась.

Бреннон разгладил бумажку, аккуратно сложил и достал бумажник. Убрал ее внутрь. Неторопливые обыденные действия всегда помогали сосредоточиться и успокоиться. Особенно когда от новостей хотелось завыть, как волк на луну.

– Братья? – наконец спросил он. Ведьма покачала головой. – Кузены? Дядя и племянник?

– Дальше, – возразила Джен. – Это не близкородственная связь. Я не могу понять какая. Общие наследственные маркеры одинаковы, но они не настолько близкие родственники. Я не могу ему сказать. – Ведьма отвернулась. – Я не знаю как. Как ему можно сказать это, если он… он такой…

– Я сам скажу. – Бреннон сунул бумажник за пазуху и мельком заметил, что пес скалится и тяжело дышит. Шерсть на загривке приподнялась, словно он учуял что-то поганое.

– Вы дали ему слово, что узнаете.

– Я и узнаю, – сквозь зубы бросил Натан.

Ведьма помолчала, пристально на него глядя.

– Я даю слово, что буду защищать Маргарет, – наконец произнесла она.

– Почему? – спросил Бреннон, когда удивление несколько отпустило.

– Слово за слово. Разве вы, люди, так не делаете?

– Хорошо, – сказал комиссар. – А теперь вали-ка домой, пока прямо на улики не рухнул. Отоспись или чего вы там делаете. А я тут сам осмотрюсь.

Джен хмыкнула и зашагала к экипажу. Бреннон присел на корточки около следов. Одна цепочка – из отпечатков мужских ботинок – повторялась дважды: от экипажа к мосту и обратно. Но следы девушки вели только в одном направлении – от моста к экипажу. А это значит, что либо Маргарет соткалась из воздуха, как фея, – либо ее доставило место назначения в компании с Джейсоном Муром. Потому что этот недоносок, этот сучий пироман использовал ее как приманку для Душителя!

Бреннон поднялся. Пес смотрел ему в глаза, и отчего-то Натан знал, что он тоже понял. Губа зверя приподнялась, обнажив клыки. Комиссар кивнул ему и направился к мосту. Лапа потрусил рядом.

День клонился к вечеру, а Маргарет все еще чувствовала себя усталой и разбитой. Ночью она почти не спала, хотя Энджел оставил ей флакончик с успокоительным. Однако оглушать себя зельем девушка сочла унизительной слабостью и почти до рассвета лежала и смотрела в окно. Ей не было страшно, хотя, закрывая глаза, она вновь видела полусожженное лицо Джейсона Мура, и это стало самым отвратительным зрелищем в ее жизни. Но сон не шел к ней вовсе не из-за него.

Глядя в медленно сереющее небо, Маргарет думала о том, сколько еще таких тварей ходит по свету. Никто не знает; никто не поверит. Никто не поверит в то, что ифриты, заклятия, ритуалы, нечисть и волшебство реальны.

Маргарет заснула с чувством горькой досады и проснулась с ним же. Ее день прошел в тумане бессмысленных действий: обеспокоенная видом юной леди горничная немедленно взбудоражила маму, мама вызвала доктора, который надоел Маргарет хуже мисс Тэй, потом к ней заглянул папа, потом все братья по очереди, и наконец под вечер ее оставили в покое. Как будто все эти куриные хлопоты имеют какое-то значение! Единственное, что волновало ее на самом деле, – нашел ли дядя наконец труп Душителя, но она не могла задать вопрос, не могла вырваться из дома, и чем дольше они все вертелись вокруг нее, тем больше это оттягивало визит Энджела. Если он вообще к ней придет. Если он уже не отправился за следующим Джейсоном Муром, забыв о ней как о несущественной мелочи.