– Можете допрашивать свидетеля.

Наполеон Чотас заговорил вкрадчивым голосом:

– Господин Какояннис, вы – психиатр?

– Нет, я гид.

– И вы не медиум?

– Нет.

– Я задаю вам этот вопрос, потому что за последнюю неделю мы имели дело с дежурным администратором гостиницы, возомнившим себя психологом, с близорукой свидетельницей, а теперь вот и вы заявляете нам, что вам достаточно взглянуть на взволнованного человека, чтобы прочесть его мысли. Как вы определили, что он не искал помощи, когда вы подошли к нему и спросили об исчезнувшей женщине?

– По его поведению.

– И вы так хорошо запомнили, как он вел себя?

– Да, запомнил.

– У вас феноменальная память. Посмотрите-ка вокруг. Видели ли вы раньше кого-нибудь из присутствующих здесь?

– Обвиняемого.

– Так, а кроме него? Не спешите. Подумайте хорошенько.

– Нет.

– А если бы видели, то запомнили бы?

– Наверняка.

– Видели ли вы меня до сегодняшнего дня?

– Нет.

– Тогда, будьте добры, взгляните на эту бумажку. Можете сказать мне, что это?

– Билет.

– Куда?

– В Перамские пещеры.

– На какое число?

– На понедельник. Билет трехнедельной давности.

– Совершенно верно. Я купил этот билет три недели назад и прошел по нему в пещеры в группе из шести человек. Вы были нашим гидом. У меня больше нет вопросов к свидетелю.

– Кем вы работаете?

– Посыльным в иоаннинской гостинице «Палас».

– Посмотрите, пожалуйста, на обвиняемую, сидящую на скамье подсудимых. Видели ли вы ее раньше?

– Да. В кино.

– До сегодняшнего дня видели ли вы ее лично?

– Да. Она заходила в гостиницу и спросила меня, в каком номере остановился господин Дуглас. Я ответил ей, что об этом нужно справиться у дежурного администратора, но она сказала, что не хочет его беспокоить. Тогда я назвал ей номер дачного домика господина Дугласа.

– Когда это было?

– Первого августа. В день, когда налетел meltemi.

– Вы уверены, что это именно та женщина?

– Да разве я могу забыть ее? Ведь она дала мне на чай двести драхм.

Суд продолжался уже четвертую неделю. Все сходились в том, что никто еще не вел защиту так блестяще, как Наполеон Чотас. Тем не менее обвиняемые все больше запутывались в паутине вины.

Питер Демонидес упорно воссоздавал на суде историю любви двух человек, не представляющих себе жизни друг без друга и отчаянно пытавшихся пожениться. Но на пути у них встала Кэтрин Дуглас. Не спеша, день за днем Демонидес раскрывал присутствующим замысел ее убийства.

Адвокат Ларри Дугласа Фредерик Ставрос поначалу с радостью отказался от своих амбиций, решив во всем положиться на Наполеона Чотаса. Однако теперь даже Ставрос почувствовал, что только чудо может спасти обвиняемых. Не отрываясь смотрел он на единственное свободное место в зале и гадал, придет ли на суд Константин Демирис. Если Ноэль Паж признают виновной, греческий магнат вряд ли появится в зале, поскольку такое развитие событий будет равносильно его поражению. В то же время, если бы Демирис был уверен, что его любовницу оправдают, то, пожалуй, показался бы в суде. Свободное место в зале заседания превращалось в своеобразный вещий знак, предопределяющий ход судебного процесса.