«Стар стал мой отец! Плохо свое дело делает. Я и молодой и сильный — куда лучше могу людей морозить! От меня никто не спасется, со мной никто не справится: всех одолею!»

Пустился молодой Морозец в путь, принялся выискивать, кого бы это заморозить. Вылетел на дорогу и видит — едет в повозке на сытой лошадке пан.

Сам пан толстый, шуба на пане меховая, теплая, ноги ковром укутаны.

Осмотрел Морозец пана, засмеялся.

«Э, — думает, — кутайся не кутайся, все равно от меня не спасешься! Старик отец мой, может быть, и не пронял бы тебя, а я так пройму, что только держись! Ни шуба, ни ковер не помогут!»

Подлетел Морозец к пану и давай его донимать: и под ковер забирается, и в рукава влезает, и за воротник пробирается, и за нос щиплет.

Приказал пан своему слуге погонять лошадь.

— Не то, — кричит, — замерзну я!

А Морозец еще пуще донимает, еще больнее за нос щиплет, пальцы на ногах и руках леденит, дышать не дает.

Пан и так, пан и сяк — и ежится, и жмется, и вертится на месте.

— Погоняй, — кричит, — погоняй скорее!

А потом и кричать перестал: голос потерял.

Приехал пан в свою усадьбу: вынесли его из повозки чуть живого.

Полетел молодой Морозец к отцу, к старому Морозу. Стал перед ним хвастаться:

— Вон я какой! Вон я какой! Где тебе, отец, за мной угнаться! Смотри, какого пана я заморозил! Смотри, под какую теплую шубу я пробрался! Тебе под такую шубу ни за что не пробраться! Тебе такого пана ни за что не заморозить!

Усмехнулся старый Мороз и говорит:

— Хвастунишка ты! Подождал бы своей силой да удалью хвалиться. Верно: заморозил ты толстого пана, влез к нему под теплую шубу. Да большое ли это дело? Вон смотри — едет тощий мужик в дырявой шубенке, на тощей лошаденке. Видишь ты его?

— Вижу.

— Едет этот мужик в лес дрова рубить. Попробуй-ка ты его заморозить. Если заморозишь — поверю тебе, что и в самом деле ты силен!

— Вот невидаль! — отвечает молодой Морозец. — Да я его в один миг заморожу!

Взвился Морозец, полетел мужика догонять. Догнал, напал и давай его донимать: то с одного боку налетит, то с другого, а мужик едет себе да едет. Стал Морозец его за ноги хватать. А мужик соскочил с саней и побежал рядом с лошаденкой.

«Ну, — думает Морозец, — погоди! Уж я тебя в лесу заморожу!»

Приехал мужик в лес, достал топор и принялся елки да березы рубить — щепки во все стороны так и летят!

А молодой Морозец покоя ему не дает: и за руки, и за ноги хватает, и за ворот пробирается...

И чем больше старается Морозец, тем сильнее мужик топором размахивает, тем сильнее дрова рубит. Разогрелся так, что даже рукавицы снял.

Долго нападал Морозец на мужика, наконец устал.

«Ладно, — думает, — все равно я тебя одолею! Проберу тебя до костей, когда ты будешь домой возвращаться!»

Подбежал к саням, увидел рукавицы да и забрался в них. Сидит и посмеивается:

«Посмотрю-ка я, как это мужик свои рукавицы наденет: они так одеревенели, что в них и пальцы просунуть нельзя!»

Морозец в мужичьих рукавицах сидит, а мужик знай все рубит да рубит.

До тех пор рубил, пока не наложил воз верхом.

— Теперь, — говорит, — можно и домой возвращаться!