Император вдруг поднял взгляд и уперся им в мое лицо.

– Я хочу, чтобы ты стал учителем моей дочери!

– Какой из них? – тут же уточнил я.

– Маурики, конечно, – пожал плечами властитель. – Начнешь с того, что научишь ее сражаться. Сделаешь все, чтобы она могла противостоять лучшим из лучших воительниц – как ты, например. Будешь учить ее жизни. Будешь советовать тому, как лучше управлять Обществом. Научишь всему, чему сможешь, к чему у нее есть способности. И защитишь, если понадобится. Я тебе верю.

– И с какой стати вы мне верите? – скривил я губы. – Вы, мастер интриг, который не должен верить никому на свете, даже своей дочери, почему вы мне верите?! Вы или обманываете меня, плетя новую интригу, или…

– Или я дурак? – криво усмехнулся император, но не стал добавлять свое обычное: «Да я тебя казню!» – ну и все такое прочее.

– Ну… я так не сказал! – неискренне запротестовал я: – Вы сами сказали! Я другое имел в виду, и вообще…

– Перестань. Я объясню. Ты – Хранитель. Ты живешь тысячи лет. Что для тебя люди? Мошки, летящие на огонь костра. Пых! И нет мошки. А ты живешь. Живешь, живешь… и смотришь на всю эту возню. Вначале смотришь с любопытством, потом – спокойно, а потом – печально. И что тебе деньги? Когда ты можешь есть прямо из земли, впитывая ее соки. Что тебе одежда? Если ты можешь не чувствовать холода, а вода, льющаяся с неба, – для тебя всего лишь вкусная еда и душ, омывающий твое тело. Что тебе власть, за которую борются люди, если у тебя в руках самое ценное, что может быть у человека, – долгая-предолгая жизнь. И все людские страсти для тебя – лишь игра маленьких детей.

Император замолчал, а я выждал секунд пять, спросил:

– Это он так сказал?

– Написал. В своем дневнике. – Император вздохнул. – Мне его очень не хватает. Кстати, он выглядел, как и ты, – молодым парнишкой лет двадцати, не больше. Потом начал изображать себе морщины, чтобы выглядеть соответственно прошедшим годам. А когда уходил, стал прежним, молодым и красивым. Если бы ты знал, как я вам завидую! Вам, Хранителям! Жить практически вечно, не зависеть ни от чего на свете – живи и радуйся жизни! Тебе вот сколько лет? Пятьсот? Тысяча? Мой учитель говорил, что такого мастерства, как у тебя, достигают только годам к пятиста. И то не все – самые лучшие, самые сильные Хранители.

– Мне поменьше, – прокашлявшись, скромно заметил я, – так все-таки, подытоживая наши разговоры, что вы от меня хотите? Честно скажу, я не понимаю. И еще – заявление Маурики для меня совершенно неожиданно – я как-то и не собирался на ней жениться! И… мы не любовники! Если что, она ведь до сих пор девственница. Не знали?

– Не знал. – Император протянул руку и взял кувшин, из которого налил себе в бокал чего-то красного, терпко пахнущего. Предложил мне, но я отказался. Что толку пить вино, если оно тебя не берет? Просто противно.

– А можно все-таки узнать, по каким признакам вы меня вычислили? Поконкретнее! Ну, с Обществом ясно – я прошел через вход, не потеряв магической пелены. А ведь я мог просто быть очень сильным шаманом, потому амулеты меня и не взяли! А еще как узнали?