А то ведь што по Хитровке помню, что по ентой… прошлой жизни. Господам, им обёртка нужна яркая. А што там внутри… да тьфу! Черники какой на пять копеек, да туеску берестяному красная цена столько же – это по отдельности. А вместе, так два гривенника отдай, да не греши! Ну а коли туесок узорчатый, так и вовсе. Особливо если барышням такое перед мордой лица сувать.

Вроде и не тяжкая работа, а умаялся весь. Оно ведь только кажется, что самое трудное, так это бересту с берёзы содрать чистёхонько, а потом сиди себе, да и плети. Обычный туесок, то да, а узорчатый? Голову всё поломал, особливо поначалу. Бересту по цветам разложи, да узоры придумай в голове загодя… Головоломка настоящая, ей-ей!

Насобирал с утра земляники, што по второму разу пошла, да черники с княженикой, и ну к дачам! Вот прям штоб туда не суюся, сторожа с собаками тама гуляют. Злые! Перекрыли все дороги, да так, што даже кому на станцию надо – обходите, и всё тут. Стороной, ноги бить через переезд, да путя железнодорожные, в кругаля. Известное дело, господа. Што хотят, то и делают – хучь поперёк закона, хучь поперёк правды.

Кручуся вокруг да около станции с туесами своими, да народ высматриваю. Ага! Парочка из господ, молодые совсем ишшо. Тока-тока повенчалися, похоже. Идут – фу ты ну ты! Он ея за талию держит, она вся так жмётся, что мало голову на плечо не кладёт. Тьфу! Срамота!

Сразу не лечу, штоб настроение романтическое, значицца, не сбивать. Закружил вокруг да около, на глазах мелькаю. Шляпу свою травяную заместо картуза – раз! Оно ить смешно, да и пусть, зато глаз за несуразность такую цепляется.

— Как хорошо, Котя, как хорошо! — воркует молодуха, ну чисто голубка, ничего по сторонам не замечает. — Право, думается порой, что всё это чудо мне только снится. Как ласково смотрит на нас солнце с небес, каким уютом и негой тянет от нашего бутовского леса. А телеграфные столбы? Они, Котя, оживляют пейзаж, придают ему неизъяснимое очарование. Будто говорят, что где-то там, вдали, есть всё же цивилизация, что мы не одни с тобой в целом свете.

— Да, солнце моё, — ответствовал супружник, перехватывая ея ручку, и как принято у господ – целуя. И какой интерес только? — какие, однако, у тебя руки горячие! Это, верно, от того, что ты волнуешься, солнце моё… Что у нас к обеду сегодня затеяли?

— Ботвинья да цыплёнок. На двоих нам этого будет довольно, а к вечеру Салтыковы обещали подвезти из города балык.

— Ягодок не желаете, господа хорошие? — почуйствовал момент я, влезая со своими туесами.

— Ой! — молодуха прикрыла рот ладонью и засмеялася – нарочито так, вот ей-ей! Будто колокольчики хрустальные позвякивают. Небось училася такому не один год – вона как супружник молодой сомлел! На такие вот ухватки девки нас, мущщин, и ловят!

— Какой мальчик смешной! — и снова хихикает. — Котя, посмотри у него ягоды.

— Вот, господа хорошие, — подосовываю им под носы туески, у меня как раз для такого што-то вроде корзины низенькой сплетено. Низ прутяной, боковины берестяные. Голову ломал, пока придумал. Зато и смотрится лепо, а делов на час работы. — Земляника – отборная вся, один к одному! Черника – спелищая, да не давленая. Княженика. Побалуйте супружницу свою распрекрасную!