Дедушка торжественно распрямился, размял руки, потирая свою дудочку, а потом сипловатым старческим голосом выдал: «Выступает лучший музыкант всех времен и народов! Автор пляски Святого Витта, лауреат всех музыкальных премий, неоднократный дипломант всех музыкальных конкурсов, в том числе в номинации клавишные и струнные! Случайно перепутавший залы и получивший нобелевскую премию по ядерной физике! Гамельнский Крысолов. Крысиный танец номер сорок восемь!».

Дедушка скромно приложил дудочку к губам и дунул.

Эльфы подорвались с места, бросив недопитые бокал и недоеденные блюда. Я тоже дернулась, а через минуту мы с эльфами дружно наворачивали круги вокруг столов, отбрасывая коленца. Эльфы орали, пытаясь заглушить простенькую и корявенькую мелодию, орали, что они под такое не танцуют! Но с криками «прекратите немедленно!» свидетель уже ловко показывал элементы брейк-данса, а вокруг него все дружно водили хороводы остальные гости с энтузиазмом той самой интеллигенции, которых под угрозой расстрела заставили плясать под баян.

Дедушка на секунду остановился, спокойно протирая свой инструмент рукавом, эльфы хотели броситься в рассыпную, а я мчалась к Дону, невозмутимо курившему возле дерева. Я не добежала ровно три метра, а он развел руками, глядя на меня с понимающей улыбкой.

— Крысиный тверкинг номер семь! — гордо анонсировал музыкант, выдувая первую ноту. Я чувствовала, как невидимая сила тащит меня на танцпол, где трусились гости, включая жениха. Я не думала, что умею так танцевать, но когда в центре круга показала мастер — класс по танцу, который я никогда не репетировала, я поняла, что такой свадьбы у меня еще не было! Эти ушастые сволочи вызывали меня на «бис»!

— Я вас умоляю! — рыдал жених, показывая после меня такое мастерство, словно последние пять сотен лет только этим и занимался с перерывами на сон и туалет. В круге уже било током по попе какую-то красавицу эльфийку, которая умудрилась переплюнуть меня сразу по всем параметрам.

— Прекратите! — рыдала я, пытаясь дергающимся крабиком пробраться в сторону невозмутимого Дона, на губах которого была та самая загадочная полуулыбка. Он развел руками, а потом даже похлопал, когда я присела над каким-то цветочком интенсивно дрыгая попой.

На пару минут музыка прекратилась, а часть эльфов бросилась за «туалетную елку». Я бросилась к Дону.

— Крысиный тверкинг номер восемь! — объявил дедушка, выдул первую ноту, а из-за елки послышались такие крики: «Да что ж вы творите! Ну как же так можно! Погодите! Ты в меня попал!».

Я вцепилась в Дона, который с невозмутимым спокойствием протянул мне затычки для ушей, которые я экстренно пыталась засунуть поглубже дрожащими руками. Первая затычка упала на траву, а я снова присела рядом с менеджером, и пытаясь подобрать ее с земли.

Мне протянули ее на ладони, а я впихнула ее в свое ухо, чувствуя, как мокрые волосы липнут к лицу. Тишина! Какое счастье! Крысолов на минуту помолчал, а потом снова вдул так, что все начали дружно раздеваться. Еще четыре танца и эльфы стали падать на траву. Дон кивнул, а крысолов убрал дудочку, поклонившись.