Помню, как больно это было, когда заключала брак с Киллианом — насильный, с нелюбимым, с маньяком, для того, чтобы потом убить его. А с Гораном это принесло наслаждение!

Когда мы разжали руки, на запястьях и тыльной стороне кисти осталась удивительно красивая мандала.

— Так, а теперь скажу главное. — Я улыбнулась.

— Кто бы сомневался! — он с улыбкой покачал головой.

— Что будет с одним, будет и с другим. Таково условие, помнишь?

— Помню.

— Ты санклит, я Ангел.

— Только не говори, что стала санклитом!

— Не буду. Потому что… Ты стал Ангелом, Горан!

Эх, да ради такого выражения лица готова это еще раз провернуть!

— Убить тебя теперь могу только я, это так, прими к сведению и веди себя хорошо!

— Невозможная моя! — потрясенно выдохнул он, прижав меня к себе.

— Кстати, в качестве бонуса — если один будет чувствовать сильную боль, второй разделит ее с ним.

— Понял, буду очень осторожен отныне.

— Музыка для моих ушей! Но посмотрим, как ты запоешь, когда я рожать буду! О да, а ты думал! — я расхохоталась. — Хотя мне безумно жаль, конечно, что я не увижу через пару этак тысяч лет, как седой Горан Драган подслеповато шарит по тумбочке в поисках вставной челюсти!

— Вредина! — он подхватил меня на руки. — Все, полетели домой, твой супруг жаждет провести с обожаемой женой первую брачную ночь!

Эпилог

— Вот ты злыдень! — я расхохоталась, увидев малышей под елкой, рядом с упакованными подарками.

Арсений прицепил детям на спинки красивые золотистые крылья и снимал их на сотовый. Довольная подарком ребятня улыбалась во весь рот, демонстрируя недавно выросшие зубки.

— Горан, смотри, что творит дядя Сеня!

— Им нравится, — супруг включил гирлянду, которую крепил на стену, и обнял меня.

— Четыре ангела в семье, — я покачала головой.

В этот момент яркая вспышка осветила гостиную, украшенную к Новому году. Сначала показалось, что полыхнула гирлянда, но когда все погрузилось в темноту, мы поняли, что это было — потому что под елкой вовсю сияли Крылья Гораны — настоящие, а не игрушечные.

— Дочка! — я присела рядом с ней на корточки. — Моя сильная крошка!

Саян, сидящий рядом, тоже «замигал», пытаясь повторить за сестрой. Она сжала его ручку, и Крылья малыша загорелись ровно и ярко.

— Понял, Новый год мы будем встречать при свечах, — Горан погладил детей по волосам.

— Думаю, мы жить при свечах теперь будем, — откликнулась я, — пока они в сознательный возраст не войдут и не научатся контролировать свою силу.

— Ух ты, как у вас тут интересно! — Катрина ворвалась в комнату и замера в дверях, с восхищением глядя на племянников. — Кто хочет глинтвейна? А потом можно…

— Я себя Новым Орлеаном чувствую, — пожаловался Драган, — это не женщина, а ураган Катрина!

— Она наверстывает упущенное за многие годы. — Я вспомнила, как мы делали эликсир для нее и пытались понять, как заставить его вскипеть, если нельзя ставить на огонь — таково было условие, указанное в манускриптах, что нашел Аспид, наш дракончик. А потом я вспомнила камни доньи Эухении, которая в Колумбии варит суп калапурка, заставляя его кипеть из-за раскаленных в печи вулканических камней.